Левиафан - [81]
— Скорость на четверть! — приказал Херст, глядя на темно-синее сигнальное пятно.
Алек осторожно нажал на педаль. В это мгновение заработали пропеллеры. Сначала они провернулись несколько раз медленно и лениво, но вскоре крутящиеся лопасти слились в один туманный круг. На машинной палубе сразу стало еще холоднее, чем прежде. Алек поднял воротник куртки, пытаясь укрыться от резкого ветра. Как же тогда выглядит «полный вперед»?!
— Убавить обороты! — раздался крик Херста. Сигнальное пятно стало еще бледнее, и Алек плавно отпустил педаль, стараясь не заглушить мотор совсем.
— Слышите? — спросил главный инженер в наступившей относительной тишине. — Двигатель Клоппа!
Алек старательно прислушался и в самом деле уловил отдаленный рев. Пока его двигатель работал вхолостую, второй мотор наращивал мощность, плавно разворачивая корабль влево.
— Получается! — восторженно закричал он. Подумать только, их «даймлеры» могли запросто двигать в нужном направлении такую махину!
— Почему мы поворачиваем на восток? — спросил Хоффман. — Разве не оттуда приближается фрегат?
Алек перевел его вопрос мистеру Херсту.
— Думаю, капитан решил набирать высоту, пролетая вдоль ледника. Из-за ваших двигателей мы чересчур тяжелы, так что подъем будет пологим, — ответил тот.
— А может, — добавил Херст, указав большим пальцем через плечо, — он заметил вон ту компанию…
Алек оглянулся, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь мелькание лопастей.
Позади них из-за горных вершин медленно выплывал целый флот. Несколько «кондоров», перехватчики «Хищник» и огромный воздушный авианосец «Альбатрос», несущий в гондоле планеры. Армада подоспела одновременно с «Геркулесом», подошедшим со стороны Австрии.
Главный инженер уселся на крепления двигателя, опустил на глаза защитные очки и спросил:
— Надеюсь, эти зловонные тарахтелки уже готовы?
— Я тоже надеюсь, — проворчал Алек, в свою очередь надевая очки и возвращаясь к приборам. «Левиафан» уже закончил разворот; теперь его нос нацелился точно на восток, в конец долины.
Сигнальное пятно стало ярко-красным.
Не дожидаясь команды Херста, Алек с силой надавил на рычаг. Двигатель чихнул, но сразу выправился и оглушительно заревел. Пропеллер превратился в дрожащее пятно света.
— Уравнять мощность! — заорал Херст.
Алек сразу понял, что имеет в виду инженер: воздушный корабль слегка наклонился на противоположный борт. Их двигатель работал активнее, чем у Клоппа. Впереди угрожающе замаячил черный клык скалы.
Он убавил мощность, но корабль сильно качнулся в другую сторону. Видимо, Клопп тоже заметил крен и решил исправить его.
Алек зарычал от досады. Все равно как если бы два человека пытались управлять одним шагоходом, каждый своей ногой.
— Спокойно, парень, — рассмеялся мистер Херст. — «Левиафан» уже понял, чего от него хотят.
Щурящемуся сквозь ледяной ветер Алеку показалось, что бока корабля зашевелились, как будто он внезапно оброс шерстью, которая колыхалась в такт движению, как трава в поле.
— Что происходит?
— Это называется «реснички». С их помощью корабль сам может двигаться в воздухе. Он выровняет нас, даже если вы не сумеете сбалансировать мощность моторов.
Алек сглотнул, не сводя глаз с шевелящейся поверхности «Левиафана». Возясь с двигателями, он как-то забыл, что их корабль — живое существо. Теперь он сам плыл по воздуху туда, куда его направляли. Похоже на верховую езду: пришпориваешь лошадь, выбираешь дорогу, но куда ставить копыта, она решает сама.
Хоффман коснулся его плеча.
— Попрощайтесь с домом, юный господин.
Алек посмотрел вниз. Они как раз пролетали над замком. Запасы провизии на десять лет, а принц провел там всего две ночи…
Но как же он близко! Казалось, стен можно коснуться рукой. Алек высунулся чуть дальше и увидел, что обрезанные причальные канаты скользят по снегу. А впереди — фрегат и разведчики!
— Мы не поднимаемся! — заорал он.
— Похоже на перевес, — крикнул в ответ Херст. — Где-то лежит примерно с полтонны груза. Неужели ученые ошиблись в расчетах? Вы уверены, что ваши двигатели весят именно столько, сколько вы сообщили?
— Абсолютно. Мастер Клопп знает точный вес каждой детали штурмовика.
— Но что-то определенно не дает нам взлететь!
Впереди снова сверкнули брызги — «Левиафан» сливал остатки балласта. Сзади просвистело в воздухе что-то массивное.
— Господи помилуй, — побледнел Херст. — Это же стул!
— Что происходит?
Главный инженер проводил глазами еще один падающий стул.
— Балластная тревога. «Все лишнее — за борт!» Он посмотрел вперед и добавил:
— А вот и причина.
Алек всмотрелся в дымку на горизонте. Белое облако быстро ползло навстречу. Уже можно было рассмотреть мелькающие металлические сочленения паучьих ног. В туче разлетающегося снега на них надвигался «Геркулес». Если «Левиафан» не взлетит, то скоро его гондола врежется прямо в верхнюю палубу фрегата.
Первым, инстинктивным движением Алека было рвануть рычаги на себя. Но сигнальное пятно оставалось красным. Потерять скорость — значит потерять высоту. Попробовать развернуться — потерять время и подставиться под огонь подлетающих цеппелинов.
Вдруг Хоффман схватил Алека за руку и шепнул ему прямо в ухо:
