Летописи Нэпэла - [7]

— На данный момент его жизни ничего не угрожает. Он и другие выжившие находятся в военном госпитале Пайтру и идут на поправку. Связь с Тенгром установить не удалось. Цитадель подверглась разрушению.

— Необходимо, чтобы Чэрт находился как можно ближе к своему ведомству, — проговорил Нэпэл, подумав несколько секунд. — Переведите Командарма в какой-нибудь госпиталь в Мириусе. Скажем… м-м-м… в клинику доктора Фрекса!..

— Но Нэпэл!.. — встрепенулся Сэйпог.

— В клинику доктора Фрекса, — настойчиво повторил Император. — Офицер, вы можете идти! Сэйпог, мне пришла в голову одна небольшая хитрость!

Большой совет закончился к вечеру. Нэпэл принял решение немедленно возвращаться в Мириус — не мог дальше выносить давления железобетонных сводов, сотен тысяч кубометров земной плоти. Казалось, что всё это лежит на нём, как небесная сфера на плечах титана. Странное сравнение… Громадная масса породы и невесомое небо… Впрочем, если вдуматься, и одно, и другое — тюрьма…

Двое друзей немедля сели в самолёт, приказали пилотам поднимать эскадру в воздух. Как и на пути сюда, императорский самолёт сопровождал боевой отряд. Помимо истребителей и штурмовых самолётов в него входили тяжёлые бомбардировщики, чтобы раскатывать всё, могущее угрожать с земли, несколько транспортников с дивизионом солдат, и запасной самолёт, точная копия этого.

После известия о ранении друга, после долгого совещания, на котором приходилась делать вид, что всё хорошо, и показывать бодрое расположение духа и тела — после всего этого депрессия накрыла Императора с головой. Депрессия в виде призрачных крыльев, обнявших его душу. Сэйпог пытался развеять друга, но ведь оперы и актрисы Силье рядом не было, а разговор не получался, заглох в самом начале, — Нэпэл не мог выдавить из себя больше одной фразы. И та была пространной, невнятной.

Подобное настроение передалось и Сэйпогу, он мял в ладонях газету, взятую со столика. Чтение не задалось — пробегал глазами одну и ту же строчку, не улавливая мысли, заключённой в ней. Вновь сосредотачивался, читал, но через минуту обнаруживал, что делает это машинально, смысл терялся где-то на пути от глаз к мозгу.

Нет, это не чуть было не произошедшая смерть друга ввергла его в депрессию. И не скучный совет. Даже не бункер с его давящим потолком. Сэйпог бы поразился, если бы узнал — причиной была как раз встреча с Силье. Те самые прекрасные минуты любовной агонии… Минуты невыразимого наслаждения, и часы незабываемого спокойствия и отдохновения.

Да, вначале они принесли облегчение. Недолгое, да ещё и мнимое, как оказалось. Стоило вспомнить ту ночь, и вспомнить Арну — нахлынуло невыносимое, разрывающее душу сожаление. Сожаление, что рядом с ним была другая, не Арна… А ведь это могла бы быть его любимая, это её он мог бы заставлять стонать от наслаждения, раз за разом! Сожаление о полных непрерывного и взаимного удовольствия годах, что они могли провести вместе. О потерянных годах, — никогда их не возместить… Никогда…

Есть один способ покончить с этими муками, когда воображаешь несбывшееся. Император достал пистолет из кобуры и отведя от лица повернул к себе дулом.

Сэйпог среагировал на миг позже, чем надо было — помешала проклятая газета, одна строчка, на которой он безнадёжно застрял.

— Нэпэл, что ты…

Император нажал на курок. Тонкая рычажная система толкнула боёк, тот ударил в капсюль. Он взорвался, поджёг пороховой заряд. Вращающаяся вокруг собственной оси пуля всё ускоряясь проскользнула по короткому стволу, покинула его, полетела к голове Нэпэла.

Император видел, как раскрылся рот главы Гибеша в безмолвном крике. Пуля медленно ползла по воздуху. Нэпэл откинулся в кресле, ожидая посланницу смерти, — свою посланницу, так значит, он — Смерть? Так и есть, ведь он воин… Воин сумасшедший, из тех, что от одиночества пишут письма сами себе…

Письмо проткнуло кожу, и в ожидании конца он достал из кармана свёрнутую несколько раз бумагу.

«Запомни одно — никогда не отчаивайся. В самые тяжёлые минуты прочти эти строки, они написаны в редком состоянии просветления. Ты добьешься своего. Главное, не бойся, никогда не теряйся. Терять нечего уже, попытками сможешь достигнуть чего-либо. И ещё, цепляйся за любую возможность».

Нэпэл усмехнулся мрачно, скомкал записку и бросил в иллюминатор. Клочок бумаги, подхваченный ветром, унёсся в город. Титановый конус уже пробуравил кость на миллиметр. Император отнял пулю от кожи, и время потекло обычным чередом…

Сумасбродные картины прокрутились в его воображении… Пуля-письмо… Нет, на самом деле в последний момент рефлекс солдата заставил отклонить голову в сторону. Воинское умение не даёт умереть. Даже, если очень хочется…

А вот какая тварь вложила ему в мозг эти обнадёживающие лживые фразы?.. С этим он ещё разберётся…

— …делаешь? — закончил фразу глава Гибеша.

Всё заглушил страшный рокот вытягиваемого из салона воздуха, вой сирены, сообщающий о разгерметизации. Пуля пробила стекло.

Спустя мгновение сработала защитная система. Иллюминатор задвинулся стальным щитком.

На пол опускались обрывки газетных страниц. Сэйпог бегал по каюте, нечаянно вновь поднимая бумажный прах в воздух.