— Тогда за это судили?
— Ну, да. Строгое было время.
— Призадумаешься. Ну, а что дальше?
— Дальше ничего. Прибежала на станцию — у платформы стоит электричка. Темно, а в электричке окна светлые, широкие... Прекрасная такая электричка и словно меня специально ждет. Ворвалась я в вагон. Все на меня смотрят: красная, встрепанная, счастливая... Сразу, как вошла, электричка двинулась. Прошел контролер — я без билета. Он с меня штрафа не стал брать, почему — не знаю. Приехали в город. Я — прямо к автомату, звоню ему, Владимиру Казимировичу, боюсь, что его забрали — из-за меня. Но он ничего, даже не очень испугался. Говорит: не беспокойтесь, я привык выполнять свои обязательства. Пригласил приехать во вторник. Пятница, говорит, тяжелый день. Тут я его обхамила.
— Ой ли! Не верится. Что же ты ему сказала?
— Я к вам больше не приеду. Вы подонок.
— Так и сказала? Ай да герой! И не скончалась тут же от угрызений совести?
— Нет. И еще я сказала: назло вам рожу десятерых.
— Явное преувеличение. Ну, а дальше что было?
— Дальше? Родилась ты.
— Веселенькая история...
...В коридоре что-то упало, и плачущий Полин голос сказал:
— Во паразитство! И ночью спокою нет. Тыр да тыр. Днем дрыхнут, а по ночам вырЯт. Все не как у людей. Нет, сменяю я себе квартиру, сменяю.
