«Лето я провела хорошо...» - [4]

А лето в тех краях, где происходит наша история, уже заметно перевалило на вторую половину. Земляника повывелась. Ходить на кладбище больше было незачем. Сашу потянуло в лес — за черникой, брусникой, за грибами. Места здесь были знаменитые, бабушка ещё зимою не раз хвалилась ими в письмах, и все местные говорили. Хоть чаще всего было им не до грибов, не до ягод.

Саша, привыкшая собирать грибы «по-городскому», всё пыталась сначала разузнать места. Ей в ответ только удивлённо посмеивались:

— Лес, он и есть лес. Никаких особых мест у нас нету.

Так и бабушка говорила, и все. «Ну что ж, посмотрим». Саша снарядилась в поход. Но только в первый раз у неё ничего не вышло. Едва они с Хвостиком забрались в ельник, который ещё и не был настоящим лесом, а только как бы его прихожей, на них напала такая орава комаров, что, кажется, воздух почернел. В самой деревне, конечно, тоже комарики покусывали, но всё же вполне терпимо. К тому же их гонял свежий ветерок, который почти всегда ровно дул с озера… А здесь! Саша и думать не могла, что на руку может разом сесть целый комариный выводок — штук двадцать!..

Саша бежала из лесу без оглядки. Наверное, и от медведя она бы не сумела проворней! Жучка, не очень понявшая, в чём дело, скакала рядом. А злодеи комары, словно осы из растревоженного гнезда, долго гнались за беглецами: только чуть остановишься дух перевести — они опять тут как тут. Поют жалобно и тонко, а кусаются, как волки!..

В другой раз Саша была умнее: надела кофту с длинными рукавами, спортивные брюки, в которых ходила на физкультуру, на голову шапку из газеты.

А руки, лицо и шею, которые будто бы всё же остались на поживу злодеям, вымазала такой особой жидкостью. От неё комаров ну просто с души воротит. Теперь они кружились и ныли над Сашей, но поделать ничего не могли. Саша сначала побаивалась этого бесконечного и унылого пения, потом стала подсмеиваться над неудачниками, а потом просто про них забыла. Правда, иногда какой-нибудь особо отчаянный шельмец исхитрялся- таки прокусить одежду. Но это уж было ничего, не странно.

Жучка за всю свою жизнь была в лесу раза три-четыре, не больше. Одна сюда ходить она не решалась. А Рыбаку то было не до леса, то не до Жучки… Поэтому сейчас высокие молчаливые деревья и густые смолистые их запахи, и запахи травы, старой листвы, старых слежавшихся иголок, запахи разного зверья, сочные лесные краски — всё было ей, можно сказать, в новинку. Она ведь совсем не была охотничьей собакой, и, значит, лес не был ей родиной. Она привыкла ютиться около человеческого жилья и опасаться того, что мы называем природой… Но теперь-то было другое дело! Она пришла сюда с Сашей — своею прекрасной хозяйкой. И потому, наверное, впервые за всё время — лес понравился ей. Просторностью облитых солнцем полян, и особой чистотой, и звонкими звуками её собственного лая, и многим другим, чего никто не поймёт и не скажет, кроме самой собаки. А собаки, к сожалению говорить по-нашему не умеют!..

И ещё, может, в Жучке шевельнулось то старое или, лучше сказать, древнее, что передалась ей по наследству от матери, бабки, прабабки и дальше, дальше… бог знает, из какой старины, из тех времён, когда древний человек и древняя собака сидели у древнего костра, у входа в пещеру, а кругам стеною стояла чаща дикого леса…

Девочка и собака шли среди деревьев каждый занимаясь своим делом, но помня друг о друге, переглядываясь, пересмеиваясь. Саша набрала уже ю полную корзину грибов — да каких! — и полную банку ягод… И тут вдруг она заметила, что заблудилась!..

Саша догадалась об этом, когда решила отправиться в обратный путь. Огляделась кругом… В какую же сторону идти? Как они оказались здесь, на поляне со старой, давным-давно свалившейся берёзой?.. Куда ни посмотри, везде стоял одинаково незнакомый лес. И молчал. Саша села на заросший зелёными волосами берёзовый ствол.

— Сейчас отдохнём, да, Хвостик?.. И пойдём домой, к бабушке, — сказала Саша. Она старалась не пугаться.

Жучка улеглась рядом, вытянув передние лапы и глядя снизу вверх на Сашу. С хозяйкой ей никогда не было страшно. Да и чего бояться? Дорогу домой она бы нашла сейчас, как говорится, с закрытыми глазами… Она и думать не могла, что её прекрасная хозяйка заблудилась…

А Саша ещё раз осмотрелась кругом. И вдруг вспомнила! Ну конечно: вон под той ёлкой она нашла белый. Оттуда она и вышла!

Саша быстро встала:

— Аида, Хвостик!

Они шли минут двадцать, пока не оказались вдруг на краю новой поляны. Когда-то здесь была лесосека. Из земли торчали голые пеньки, и вся поляна походила на огромную шахматную доску. С боков её уже теснил лиственный молодняк. А сама поляна заросла дикой малиной. Эту поляну Саша и Жучка раньше не встречали. «Куда же идти?» — подумала Саша и положила в рот пахучую малинину.

Ягода оказалась очень хороша! Саша сорвала ещё одну и ещё. Она поставила тяжёлую корзину на пенёк и начала рвать ягоды. Зрелой малины было уже много.

Жучка в это время возилась в траве у края поляны. Она здорово проголодалась и решила теперь сцапать лягушку, которая так и сяк пыталась от неё улизнуть… Вдруг Жучка совсем близко от себя услышала громкий шорох. Она подняла голову. Через молодняк, не разбирая дороги, расталкивая тяжёлыми рогами ветки, шёл матёрый лось. Сейчас, когда кругом полно было корму и не надо было заботиться о самках, лось не собирался ни воевать, ни сердиться. Но кто это мог объяснить Жучке? Она взвизгнула, зарычала, попятилась назад.