Лето возмездия - [95]
- Осторожно! - крикнула Эвелин, однако Грета уже нажала на курок.
Дротик пронесся по лужайке и попал Пуласки в плечо. Его отбросило на капот машины скорой помощи, при этом, он выронил оружие. Пистолет закатился под машину.
Эвелин словно парализовало. Она затаила дыхание, а следующие секунды прошли как в замедленной съемке. Пока Пуласки с искореженным от боли лицом опускался на землю, Грета достала новый дротик из нагрудного кармана кожаной куртки и вложила его в арбалет.
Широко расставив ноги, она встала перед Пуласки, натянула лук и прицелилась в него.
- Скажите мне, кто Вы такой. У вас две секунды!
Пуласки зажал рану рукой.
- Вы арестованы, - выдавил он.
- Это просто смешно! Кто Вы, черт побери?
Сибил пошевелилась в тисках Эвелин.
- Оружие, - прошептала она.
Какое оружие?
Сибил разжала пальцы, высвободившись из объятий и дрожа показала на пояс Эвелин.
И тут Эвелин осенило. Дамский револьвер! Она достала мелкокалиберное оружие, которое отобрала у Сибил в доме и взвела курок.
- Ствол тянет влево, - прошептала Сибил.
- Спасибо. - Эвелин тем временем вышла из садового домика и побежала по лужайке.
- Спрашиваю в последний раз. Кто… Вы… такой? - орала Грета.
- Криминальная полиция Лейпцига.
- Черт! - прошипела Грета. Она направила дротик на грудь Пуласки. Похоже, у нее сдали нервы и она готова была выстрелить.
- Оружие на землю! - крикнула Эвелин.
Эвелин остановилась в нескольких метрах от Греты, вытянула руки перед собой, как объяснял Пуласки, и обхватила пистолет обеими руками. "Прорезь прицела и мушка должны образовывать верхнюю границу", - внушала она самой себе, но ее руки так дрожали, что невозможно было прицелиться в Грету.
Грета обернулась.
Эвелин выдохнула, на мгновение закрыла глаза и нажала на курок. Раздавшийся хлопок заставил ее содрогнуться.
Она увидела, как Грета, спотыкаясь, отпрянула назад. При этом дротик вылетел из арбалета и пробил боковое и переднее стекла скорой. На Пуласки посыпались осколки.
- Взведите курок! - крикнул Пуласки.
Эвелин недоуменно посмотрела на оружие. Спусковой крючок не сработал. Она взвела курок, приведя в движение барабан. После чего снова прицелилась в Грету. У револьвера таких небольших размеров была довольно сильная отдача.
Грета, тяжело дыша, прислонилась к машине и озадаченно смотрела на оружие. Потрогав место у себя под ребрами, она поморщилась. Ее пальцы были в крови.
Эвелин подошла к ней.
- Положите арбалет!
Краем глаза она увидела, как Пуласки вытащил свое оружие из под машины. Он держал его в левой руке, потому что в его правом плече застрял дротик. Эвелин заметила разорванные цепи от наручников, висевшие на его запястьях.
- Я пойду в дом и вызову скорую, - сказала Эвелин и тут же поняла насколько абсурдно это прозвучало, так как скорая уже стояла перед ее глазами.
- Не нужно. - Пуласки с трудом поднялся на ноги. - У меня все под контролем, спасибо. Полиция и скорая должны появиться здесь в любую секунду. - Он показал на садовый домик. - Позаботьтесь о своей подруге.
Эвелин посмотрела на павильон. Сибил сидела, съежившись, в дверном проеме.
- Надеюсь, Вы не упадете в обморок.
- Не волнуйтесь, - ответил Пуласки, - у меня сейчас столько адреналина в крови, что я мог бы пробежать марафон. - Он подошел к Грете. - На колени. Руки за голову, лицом вниз. Вы арестованы...
Пока Пуласки произносил свою речь, Эвелин побежала к павильону.
Когда она подошла ближе, Сибил нерешительно протянула к ней руки. Она хотела, чтобы ее обняли.
Как ни пыталась Эвелин сдержаться, в этот момент у нее самой впервые потекли слезы.
Глава 42
Через четверть часа на въезде к вилле Хокинсона стояли еще два автомобиля скорой помощи и несколько полицейских машин.
Полицейские огородили участок. Одни проверяли дом сверху донизу, другие патрулировали с собаками сад. Грета была арестована и увезена специальным подразделением криминальной полиции.
Эвелин пробилась к скорой, в которой лежал Пуласки.
Задняя дверца была открыта. Пуласки лежал под капельницами. Санитары разрезали его рубашку и остановили кровь, наложив давящую повязку. Он пах антисептиком и выглядел ужасно. Из его плеча все еще торчал дротик.
Эвелин забралась в машину и села рядом с ним.
- Как он? - спросила она врача.
- Отлично, - ответил Пуласки, прежде чем санитар успел что-либо ответить. - Они вкололи мне какое-то средство, и теперь я под кайфом. - Мужчина попытался улыбнуться, но тут же поморщился от боли.
- Не двигайтесь, - предупредил его врач.
- Может меня отвезут в больницу в Бремерхафен, - пробормотал Пуласки. - Там я знаю одного хирурга... Доктор Вобельски... ему я доверяю. Они недавно перешли на новую компьютерную систему, но, говорю Вам, этот человек умеет оперировать. Раньше он работал в реанимации, а сейчас главный врач отделения терапии внутренних органов.
Эвелин вопросительно посмотрела на врача. Тот постучал пальцем по капельнице, висевшей на "ноге" над Пуласки.
- Понятно. - Эвелин наклонилась ближе к Пуласки. - Не знаю, увидимся ли мы в скором времени. Ваш автомобиль все еще стоит в Гамбурге.
- Не проблема. Эту развалюху так быстро никто не украдет.
Сзади нее мимо прошли полицейские, переговариваясь по рации. Где-то лаяли собаки.
«Если в течение сорока восьми часов вы выясните, почему я похитил эту женщину, она останется в живых, если нет – умрет». С этого сообщения начинается извращенная игра серийного убийцы. Он морит своих жертв голодом, топит в чернилах, заживо заливает бетоном. Комиссар мюнхенской полиции Сабина Немез в отчаянии ищет какое-нибудь объяснение, мотив. Вместе с голландским коллегой ей удается понять, по какому шаблону действует убийца: на жестокие преступления его вдохновляет старая детская книжка! Самое страшное, что еще не все идеи исчерпаны…
В лесу на окраине Вены семейная пара, приехавшая в свой пригородный дом, находит обнаженную исхудавшую девочку. Вся ее спина покрыта татуировками с мотивами из «Ада» Данте. Полиции удается выяснить, что это одиннадцатилетняя Клара, пропавшая год назад. Но девочка упорно молчит о прошедших двенадцати месяцах. Тем временем молодая сотрудница мюнхенской полиции Сабина Немез начинает обучение на курсе для высокоодаренных молодых кадров. Ее преподаватель – опытный голландский профайлер Мартен С. Снейдер. Суть методики его обучения заключается в том, что со студентами он разбирает нераскрытые преступления.
Несколько высокопоставленных чинов Федерального ведомства уголовной полиции кончают жизнь самоубийством самым жестоким образом и при загадочных обстоятельствах. Сабина Немез – комиссар группы по расследованию убийств и преподаватель Академии БКА – сразу заподозрила неладное. Многое указывает на давний заговор и жаждущую мести жертву. Сабина просит бывшего коллегу, временно отстраненного от службы профайлера Мартена С. Снейдера, о содействии в запутанном деле. Но он отказывается сотрудничать и убеждает ее не вмешиваться.
Комиссар уголовной полиции Сабина Немез крайне удивлена, встретив в главном здании БКА в Висбадене женщину в монашеской одежде, которая заявляет о желании признаться в преступлении. И не кому-либо, а исключительно коллеге Сабины Мартену С. Снейдеру. Но после бурной дискуссии с новым руководителем БКА он уволился, поэтому заменить его приходится Сабине. От услышанного у нее перехватывает дыхание: безобидная на первый взгляд женщина заявляет, что в следующие семь дней совершит семь убийств — о мотиве и способе она хранит молчание.
В Берне обнаружен труп женщины с загадочным символом, который убийца вырезал у нее на груди. Однако это не единственная его жертва. Голландский профайлер Мартен С. Снейдер и комиссар БКА Сабина Немез открывают охоту на преступника, но кажется, что убийца всегда на шаг впереди. Между тем молодой специалист в области психологии Ханна приезжает в «Штайнфельз», тюрьму для преступников с психическими отклонениями. Она должна проводить сеансы групповой терапии. Но ее интересует один-единственный заключенный – Пит ван Лун.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Совершено преступление. Быть может, самое громкое в XX веке. О нем знает каждый. О нем помнит каждый. Цинизм, жестокость и коварство людей, его совершивших, потрясли всех. Но кто они — те, по чьей воле уходят из жизни молодые и талантливые? Те, благодаря кому томятся в застенках невиновные? Те, кто всегда остаются в тени…Идет война теней. И потому в сердцах интерполовцев рядом с гневом и ненавистью живут боль и сострадание.Они профессионалы. Они справедливы. Они наказывают и спасают. Но война теней продолжается. И нет ей конца…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Два предприимчивых и храбрых друга живут случайными заработками. То в их руки попадает лучший экземпляр коллекции часов («Говорящие часы»), то на чужой жетон они выигрывают кучу денег («Честная игра»), а то вдруг становятся владельцами прав на песню и заодно свидетелями убийства ее автора («Бей ниже пояса, бей наповал»). А это делает их существование интересным, но порой небезопасным.
Два предприимчивых и храбрых друга живут случайными заработками. То в их руки попадает лучший экземпляр коллекции часов («Говорящие часы»), то на чужой жетон они выигрывают кучу денег («Честная игра»), а то вдруг становятся владельцами прав на песню и заодно свидетелями убийства ее автора («Бей ниже пояса, бей наповал»). А это делает их существование интересным, но порой небезопасным.
Джорджо де Кирико – основоположник метафизической школы живописи, вестником которой в России был Михаил Врубель. Его известное кредо «иллюзионировать душу», его влюбленность в странное, обращение к образам Библии – все это явилось своего рода предтечей Кирико.В литературе итальянский художник проявил себя как незаурядный последователь «отцов модернизма» Франца Кафки и Джеймса Джойса. Эта книга – автобиография, но автобиография, не имеющая общего с жизнеописанием и временной последовательностью. Чтобы окунуться в атмосферу повествования, читателю с самого начала необходимо ощутить себя странником и по доброй воле отправиться по лабиринтам памяти таинственного Гебдомероса.