Лето в пионерском галстуке - [32]

Всем, и взрослым, и детям, казалось, что они и парой слов не успели перекинуться с родными, Юрка не исключение, только про театр рассказал. Хотелось поделиться радостью, что он познакомился с замечательным парнем Володей и подружился так крепко, что теперь не знал, как без него и дня прожить. Мама бы, наверное, обрадовалась такой новости — наконец сын одумался, общается не с какой-нибудь шпаной, а с настоящим комсомольцем. Но Юрка раскрыл рот и смутился, не зная, как правильно передать свои чувства и как вообще охарактеризовать их.

А что ещё говорить маме? Кормят сытно, но не очень вкусно? Будто она сама не знает, как и что бывает в лагере.

Перед тем как сесть в автобус, мама чмокнула Юрку и осторожно спросила:

— Ты уже с кем-нибудь подружился из девчат? Ни с кем меня не познакомил…

— Вот Ксюша, её приглашу потанцевать, — ответил Юрка, сконфуженно тыкая пальцем в Змеевскую. Ему стало очень неловко. Мама ни разу до этого не говорила с ним о девушках.

К вечеру вымотался теперь он. Юрка, конечно, спать не пошёл, но корпеть над сценарием ни желания, ни сил не было. И они с Володей просто сидели на каруселях и болтали о всякой всячине.

Зато за проведённое вместе время они успели подружиться по-настоящему и иногда даже делились друг с другом личным. Но чаще они не болтали, а раскладывали тетради и бумажки на колени, склонялись над ними и начинали мозговой штурм. По крайней мере, пытались его начать.

— Так… «борьба», «борьба»… — Володя задумчиво грыз ручку, проговаривая каждый звук и как бы смакуя «р», — «бор-р-рьба»…

— Бой, битва, — Юра выдал пару синонимов и подавил чудовищный зевок.

Сегодня они засиделись. Солнце палило особенно сильно, Володя прятался в тени растущей рядом с каруселью черёмухи и не высовывал оттуда своего — в чём Юрка убеждался раз от раза, — красивого носа. Сам же Юрка весь день не снимал любимой импортной красной кепки. Его лоб вспотел, застёжка больно давила на затылок, но Юрка стойко терпел неудобства, боясь даже в тени получить солнечный удар.

Несмотря на жару, работа спорилась: за этот тихий час они сделали больше, чем за два предыдущих дня вместе взятых. Но оставалось ещё много. Юрка устал, шея и руки затекли — полчаса просидел, почти не шевелясь. Но он не жаловался: это дело казалось ему куда более важным, чем какие-то страшилки. Хрустнув шеей, он встал с каруселей и зашагал вокруг них, разминая затёкшую спину.

— Да, «бой» — хорошо, — бормотал Володя, не отрывая взгляда от тетради. — «С врагом»…

— Бой с врагом, битва с недругом, неприятелем… Как-то по-дурацки звучит.

— И всё с «р», — согласился Володя.

— Захватчик! — осенило Юрку, он остановился, значительно подняв палец вверх.

— Точно! — Володя выглянул из-за бумаг, сверкнул очками и улыбнулся. — А… нет, подожди. В соседнем предложении «захватчик», и оттуда его нельзя убирать.

— Как это нельзя? А ну, дай посмотрю. — Юра плюхнулся на сиденье рядом с ним и выхватил тетрадку.

Володя пододвинулся к нему и попытался заглянуть в листы. Достал ручку, хотел ткнуть ею в текст. Но Юрка, не подумав, оттолкнулся ногой, и карусель закружилась. Володю качнуло, он повалился на Юрку так резко, что жёсткий козырёк красной кепки больно ткнул Володю в лоб.

Листы медленно повалились на землю и разлетелись на лёгком ветру. Провожая их взглядом, вожатый посмотрел на свои ноги и покраснел.

— Ой, — прошептал он. Лишь бросив взгляд вниз, Володя понял, что уже почти минуту держится за Юркину коленку, и резко убрал руку.

— И-извини. — Юрке почему-то тоже стало неловко. Он смущённо кашлянул и как бы между делом перевернул кепку козырьком назад.

— Как странно ты её носишь. — Это замечание, как и деланно бодрый тон Володи, показалось глупым.

— Я и не ношу. Ну, то есть ношу, но сегодня жарко, а сейчас пришлось, чтобы ты… ну чтобы не стукнуться… ну… — он совсем замялся, а потом резко сменил тему: — А что, не нравится?

— Да нет, тебе хорошо. Чёлка так смешно торчит. Вообще, клёвая кепка! И джинса у тебя тоже клёвая, и поло. Я помню, ты так потрясно оделся на дискотеку… На которую так и не пошёл.

— Ну да, это всё импортное. — Юрка аж загордился собой — он никогда и не сомневался, что шмотки у него отличные.

— Где это богатство достал?

— У меня родственники живут в ГДР, оттуда привозят. А вот кепка, кстати, не немецкая, а вообще американская.

— Клёво! — воскликнул Володя.

Польщенный, довольный собой Юра принялся в подробностях рассказывать о происхождении своих любимых импортных вещей. Правда, о том, что джинсы у него так себе — не американские, а индийские, уточнять не стал.

— Там, в Германии, ты знаешь, не только одежда обалденная.

— Да, знаю, и техника тоже, и машины. Как-то в журнале я видел такой мотоцикл!.. — Володя округлил глаза.

— В журнале… Да, журналы там такие, каких в СССР никогда не будет.

— Во даёшь! Я ему про мотоцикл, а он про журналы. Не очень-то на тебя похоже.

— Ты просто не видел их и не знаешь, о чём говоришь. Там тако-о-ое! — Юрка заговорщицки поднял и опустил брови.

— Ну что, что?

— Не скажу.

— Юра! Что за детский сад вторая группа? Говори.

— Ну, хорошо, скажу, но по секрету, ладно?