Лето длиною в ночь - [25]
— Какого ещё нырка? — Глеб озадаченно потёр свой коротко остриженный затылок ладонью. Выходило, что он не одинок в своих странных блужданиях по времени?..
— Ну ладно, хронодайвера, если хочешь! Какой уж ты нырок, если сам всплывать умеешь.
— Хроно… э-э-э. кого?! — вылупился Глеб. — Как это — «всплывать»?!
— Ну ты ж вернулся из какого-то там века, или я с привидением разговариваю? Или… ты вообще, где нынче был-то? Шапку-то ты когда там оставил?
— Да не оставлял я шапку-то, без шапки я там… — Тут он слегка запнулся, прокашлялся и постарался как можно закончить увереннее: — Я без шапки был!
— Ой, так не твоя что-ли? — настала Лушина очередь удивляться.
Глеб сделал непонимающую гримасу, двумя руками снял с головы шапку, перевернул подкладом кверху.
— Моя! Подписана вон, Тоня мне подписала. — Он озадаченно уставился на Лушу. — Вот чудеса!
— Ого! — покачала головой Луша и опять произнесла непонятное: — Закольцевалась шапка!
Она насмешливо прищурилась, и забормотала что-то вроде: «Поноси, поноси пока, всё равно когда-нибудь потеряешь…»
— Чего? — Вконец растерявшийся Глеб схватился рукой за голову, качнулся, обалдело завёл глаза куда-то в небо…
Луша, не отвечая, пристально всмотрелась его в лицо. Выглядел Рублёв довольно бледно.
— Так, об этом потом, — махнула она рукой. — Давно не ел-то?
Вопрос был не праздный, хотя Луша, разумеется, твёрдо помнила, что утром они все вместе позавтракали.
Просто немалый опыт хронодайвинга говорил ей — трудно сказать, сколько времени провёл Глеб там — может в другом времени для него прошли сутки, а то и двое.
«Ну не полгода — точно», — усмехнулась Луша: шинель Глебу была по-прежнему впору… Хотя, может он растёт медленно, кто его знает, этого Рублёва…
— С утра…
— М-да? — Луша с сомнением вгляделась в его помятое серое лицо. — Обычно ты выглядишь гораздо …хм… лучше… Ладно, в любом случае пора бы нам уже пообедать, а потом все разговоры. А то они у нас длинные намечаются. Давай подальше отсюда отойдём, и я сразу Тоне позвоню, что ты нашёлся. И как там Руська ещё узнаем.
Они ринулись через сквер, мимо рогатого памятника Петру, хрустя утрамбованной гранитной крошкой под ногами — с каждым шагом уходя всё дальше, дальше от замка.
В самом конце аллеи Луша сочла возможным остановиться.
— А где они? Где Тоня с Русей? — спросил запыхавшийся Глеб, прижимая к себе наполовину обёрнутую в платок тяжеленную икону.
Луша выудила из кармана телефон.
— На скорой уехали… — не отрываясь от мобильника, процедила она. — Руськину руку зашивать.
— Чего?! Чем вы тут занимались-то без меня?!!
— Мы занимались?! Это ты чем занимался?! — Луша аж задохнулась от возмущения. — Ладно, позже расскажешь. А мы… Короче, из-за твоего малопрофессионального нырка Руся теперь однорукий бандит… хм, временно. Или времени… Точно — временно однорукий бандит времени, — глядя в телефон и набирая номер указательным пальцем, бормотала Луша.
Донеслись громкие гудки, затем ответил взволнованный женский голос.
Луша отрубила громкую связь, и поднесла трубку к уху.
— Тонь, у нас всё в порядке. Мы нашлись. Как Руська? О-ох…У-у-у… Ну его домой-то отпустят? Да? Когда? Ждёшь? Ну ладно. Да, сами пообедаем. Ой, а можно не дома? Не, мы суп не хотим… Ну можно? Да второй-то ключ всё равно у Руси в кармане остался. Да, есть у меня с собой деньги. Да, хватит, хватит. Ну, если он не собирается съесть десяток порций, конечно, — и Луша строго покосилась на Глеба. — Больше чем на две пусть не рассчитывает. Руське привет… — Окинув с ног до головы Глеба, который всячески сигналил, что и от него тоже «привет», Луша сунула телефон в карман и воскликнула с большим воодушевлением:
— Идём в кафе! Сегодня обедаем по-взрослому!
Серьёзный разговор
— Где ж ты был-то тогда?
Глеб молча пожал плечами.
Они зашли в кафе, набрали блинов с разными начинками, греческий салат, и пару булочек, чай в чайничке, и ещё огромный стакан сока для Глеба, и пирожное буше для Луши, и…
— Ой, наверное, хватит, — сказала Луша, критически оглядывая свой поднос.
Устроились у самого окна. Окна здесь были от пола до потолка, как Глебу и нравилось. Там, за окном уже близились ранние осенние сумерки. Струились по проспекту потоки машин, сновали пешеходы. Глеб любил наблюдать это движение со стороны, никуда не торопясь, сидя в тепле за столиком.
Тоня знала это, и поэтому водила его в кафе иногда, по выходным, и они вместе ели мороженое. Странное дело, в кафе Глеб почему-то всегда чувствовал себя героем какого-нибудь кино. В кино, особенно в иностранном, все разговоры в кафе происходят. Ещё там часто ограбления случаются. Ну или любовь какая-нибудь, что менее интересно, конечно, хотя…
Глеб искоса посмотрел на Лушу. Она уверенно уничтожала блин с помощью ножа и вилки, словно всю жизнь так и обедала, совершенно не замечая заинтересованных взглядов с соседнего столика. Один из спортивного вида парней-старшеклассников, разглядев Глебову морскую форму, уважительно кивнул, опустил глаза в тарелку.
Глеб невольно выпрямился. Он пригубил апельсиновый сок из высокого узкого стакана, одобрительно улыбнулся своей спутнице, и тоже взялся за блины.
Путешествия во времени начинаются! Тебя ждут полеты на воздушном шаре, бегство от погони в подземелье, игра в шахматы с Наполеоном, спасение Кремля и вступление в клуб хронодайверов — ныряльщиков во времени. Помогут ли отвага и бескорыстие вернуться домой, в будущее?
Вместе с близнецами-хронодайверами Лушей и Русей Раевскими мы начинаем новое путешествие во времени. В этот раз храбрые и находчивые близнецы отправятся в плавание по морям-океанам вместе с первой русской кругосветной экспедицией Крузенштерна и антарктической — Беллинсгаузена.Солёные морские брызги, тугие паруса и свист ветра в снастях — морские приключения начинаются!Путешественников ждут яростные тропические шквалы и экваториальная жара, блистающие красотой коварные айсберги и пронизывающий насквозь антарктический холод.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Познавательная книга об Урале, его сокровищах и его мастерах.Подходит читателям от 10 лет.
Сотрудник Олимпийского комитета Ким Петров получает телеграмму, в которой его просят прибыть на планету Илига для разбирательства протеста Федерации-45. Подробности не уточняются. Прибыв на Илигу, Петров узнает о том, что эволюция здесь проходила несколько иначе…
Космическими пиратами захвачена планета Эления Океанская. Королевскую семью и подданных (всех шестерых человек) превратили в кукол. Но пираты не знали, что Бакштир послал звёздного пса передать королю поздравление.
Фантастическая повесть, рассказывающая о том, как три советских школьника при совершенно необыкновенных обстоятельствах попадают на неизвестную планету. Там с ними происходят невероятные приключения, во время которых они знакомятся с жизнью этой планеты, представляющей собой осуществление идеалов нашей сегодняшней земной жизни и науки.Рисунки Т. Лоскутовой.
Так бывает: ты дружишь с кем-то несколько лет, даешь списать домашку, гуляешь после уроков, приглашаешь к себе в гости… А потом выясняется, что кто-то из подруг навел на тебя чары. Передал проклятие. Пригласил в твою квартиру черную девочку из зазеркалья… Теперь ты должна как можно быстрее понять, что делать. Потому что черная девочка уже знает, что будет делать она… И кем ты станешь, если не справишься с незваной гостьей.
Этим романом открывается цикл в жанре городской фэнтези. Здесь есть волшебство, но всё происходит здесь и сейчас. Москва начала 10-х годов нашего века, современные подростки, возрастные и социальные проблемы. Семиклассник Саня Лаптев приезжает в Москву, куда переводят служить его отца-военного, попадает в новую школу, у него завязываются непростые отношения со сверстниками, он попадает в беду – но есть кому его выручить. А далее он и сам выручает других детей, вместе с новыми друзьями, попутно открывая для себя всю сложность, противоречивость и непредсказуемость жизни.Текст представлен в авторской редакции.