Лето быстрых перемен - [28]

– Чем интересуется товарищ? – томно спросила Виталия Александровна и терпеливо выслушала пространный ответ супруга.

– Мы всё равно найдём этого скота! – неожиданно резко заявила она о Перехватове. – Я знаю, как это сделать…

«О да, мэм, вы, конечно, всё знаете, – с издёвкой подумал я, вспомнив недавнюю информацию Бережной о том, что Вита, в своё время, умудрилась окончить лишь пару курсов медтехникума. – Флаг тебе в руки, Нефертити!».

Вслух, правда, я сказал несколько другое:

– Сколько же всего у вас умыкнул Перехватов?

Виталия Александровна даже не дала мужу раскрыть рот.

– Четыреста тысяч баксов! – гневно заявила она. – И как только таких мерзавцев земля носит?!

Я не разделил праведного гнева госпожи Фенькиной, а, вместо этого, поинтересовался, не обращались ли обманутые супруги в милицию.

– Мы всё уладим своими силами! – холодно отчеканила сиреневая Нефертити, выпустив изо рта тонкое колечко сизого дыма.

«Эту стерву когда-нибудь погубит самомнение!», – мелькнуло у меня в голове. Не скрою, эта отнюдь не христианская мысль несколько улучшила моё настроение.

– Как выглядел Перехватов и кем представлялся?

Виталия Александровна вновь опередила супруга.

– Внешне он, действительно, был хорош: высок ростом, широк в плечах, да и лицом Господь не обидел. Возраст – наверное, под пятьдесят. По-моему, у Перехватова было немало общего со Штирлицем, разве что мундир не носил, – рассказывала Фенькина, глядя куда-то в потолок и нервно теребя большим пальцем фильтр своей сигаретки. – Такие сразу нравятся женщинам…

– Перехватов представился доктором наук и замом генерального директора московской госкомпании «Радиоэлектроника», – втиснулся в разговор Фенькин, но стоило Виталии Александровне бросить в сторону мужа неодобрительный взгляд и Влад тут же умолк.

– Он выглядел, как человек власти, – задумчиво сказала Фенькина, и я ей почему-то сразу поверил. – Кроме того, у Перехватова был отличный вкус…

Краем глаза я посмотрел на Владлена Борисовича и заметил, как он сник при перечислении достоинств злейшего врага.

Слушая Фенькиных, я строчил ручкой в своём блокнотике, стремясь зафиксировать на бумаге всё мало-мальски интересное касательно цинковой аферы и, конечно же, самой личности заезжего героя.

Помимо прочего, при знакомстве, Перехватов заявил Фенькиным, что курирует предприятия военно-промышленного комплекса Северо-запада страны, и даже предъявил в подтверждение довольно убедительные бумаги.

– За деньги вы добудете себе мандат Папы Римского с сотней кардинальских подписей, – вскользь заметил я спесивой собеседнице, на что Виталия Александровна лишь неопределённо хмыкнула.

Из рассказа Фенькиной, которая, в отличие от супруга, гораздо лучше запечатлела в памяти облик Андрея Андреевича, я понял, что едва ли не единственной особой приметой Перехватова был небольшой дугообразный шрам над правой бровью. Виталия Александровна даже припомнила, что несколько лет назад Перехватов был ранен при испытании нового ракетного оружия, и эта отметина всё время напоминала ему о драме, разыгравшейся когда-то на далёком волжском полигоне.

– Может, у вас остались фотографии Перехватова или видеосъемка с его участием? – с надеждой в голосе спросил я, но Виталия Фенькина отрицательно замотала головой.

– Как назло – ни единой фотокарточки и ни секунды видео! – посетовала она, но затем её голос быстро обрёл прежнюю самоуверенность. – Я его всё равно найду! Где бы он ни спрятался…

Вторая часть нашей беседы была заметно короче и имела меньший эмоциональный накал.

На вопросы по Елене Гнединой, Виталия Александровна дала, по её мнению, исчерпывающий ответ:

– Лене скучно одной, но она никак не хочет понять, что Саша… что Александр Иванович не может разорваться надвое и вынужден проводить большую часть времени в офисе.

– Елена Константиновна жаловалась по этому поводу?

– Ни разу, хотя я и сама всё прекрасно вижу, – заявила Фенькина с присущим ей апломбом.

Что касается старых врагов семейства Гнединых, которые могли бы окопаться в Новограде, то Фенькины были абсолютно единодушны.

– Какие враги?! Город должен молиться на эту семью! – пафосно воскликнула Виталия Александровна. – Да будет вам известно, что Александр Иванович подарил одной из здешних школ компьютерный класс!

– У них здесь просто не может быть врагов! – тут же поддакнул Владлен Борисович, у которого, как я заметил, в ожидании очередной выпивки начали мелко трястись руки. – Гнедин инвестирует в экономику города сумасшедшие средства!

Слушая Фенькина, я почему-то решил, что если бы ему всё же удалось загнать китайцам пару килограммов настоящего цинка-66, Владлен Борисович, наверняка, причислил бы к упомянутым инвестициям и ту кругленькую сумму, которую получил от Александра Ивановича для купли-продажи своего чудо-изотопа.

Когда через четверть часа Фенькин провожал меня к машине, он улучил момент и попросил при встрече успокоить Гнедина.

– Передайте ему, что ничего серьёзного не произошло, – божился Фенькин, пытаясь спрятать в карманы свои предательски трясущиеся конечности. – Я всё верну в срок!

В гостиницу я приехал около часа дня и, быстро рассчитавшись с администратором, пошёл пообедать в ближайшее кафе.