Летняя рапсодия [Сборник] - [9]

— У твоей бабушки была полоса неудач как раз незадолго до ее травмы. Она наняла управляющего, но тот не оправдал надежд, и после этого у нее руки опустились…

— А тебя что, судьба виноградников не интересовала? В конце концов, именно благодаря деньгам Браннигенов ты здесь так неплохо устроилась!..

— Знаешь что, Люк! Когда я еще работала учительницей, то большая часть моей зарплаты шла на расходы по дому.

— …и именно на проценты от капитала Браннигенов ты сможешь жить в роскоши!

— Капитала Браннигенов больше не существует! Так мне вчера сказал Эдмунд Максвелл на прощание. Так что ты ничего не выиграешь, если и попытаешься мне помешать с продажей имения.

— Моя бабушка израсходовала капитал? Вы прожили капитал? Господи, я не верю!

Он был так взбешен, что Уитни невольно сжалась.

— Так что видишь: кроме продажи, выхода нет. Даже при желании я не смогла бы содержать поместье.

— Да‑да‑да…

Жалобный плач донесся из кухни.

— Надень куртку. — Сурово сжав губы, Люк взглянул на нее сверху вниз. — Я хочу посмотреть, что у нас еще есть. Но я тебе сразу могу сказать — о продаже забудь! Этого не произойдет.

Поместье Браннигенов располагалось на северном конце плато Нарамата. Виноградники были высажены на крутых склонах, спускающихся к Изумрудному озеру. Аккуратные ряды виноградных лоз напоминали ковер из тяжелого зеленого вельвета.

Уитни накинула парку поверх футболки и джинсов, и хотя Люк тепло одел малыша и нахлобучил ему на голову голубую панамку, сам он был без куртки.

Он нес сына в рюкзачке, и Уитни подумала, что его спине, во всяком случае, не холодно. Они спускались вниз по дороге, идущей через виноградник.

— Значит, говоришь, виноградниками ты не занималась, — не глядя на нее, сказал Люк.

— Не то чтобы меня это не интересовало, — спокойно возразила Уитни. — Просто я моментально сгораю на солнце, поэтому никогда не могла работать на воздухе…

— Ну да, ты всегда была книжным червем, — грубо прервал ее он. — Сидела, уткнувшись носом то в одну, то в другую книжку. Ты закончила школу в Пентиктоне?

— Я проучилась там год, потом Крессида отправила меня в пансион на острове Ванкувер. После окончания я поступила в УБК… И, прежде чем ты начнешь язвить, знай, что при этом я работала официанткой и платила за учебу сама.

— О, Университет Британской Колумбии! Значит, даже там ты сумела занять мое место.

— Твое место всегда было для тебя открыто, Люк, стоило тебе захотеть. — Она искоса взглянула на него и увидела, что Трой ухватил отца за выгоревшие от солнца волосы и с удовольствием дергает их.

— Ну а потом что? После УБК?

— Год я путешествовала по Европе. А когда вернулась домой, то получила место учительницы в школе Пентиктона.

— Когда же ты выйдешь снова на работу?

— Я не собираюсь возвращаться.

Он кинул на нее циничный взгляд.

— Ты уволилась с работы в надежде получить виноградники Изумрудной долины? Надеялась стать богатой бездельницей?

— Я уволилась, чтобы ухаживать за твоей бабушкой.

— А обратно тебя не могут принять?

— Ты что, совсем не в курсе того, что происходит в округе? Конечно, не могут. Когда я уволилась, то на мое место тут же набежала дюжина желающих.

— Значит, мы с тобой в одинаковой ситуации. Без работы, без перспектив… Слава Богу, хоть крыша над головой имеется. — Он свернул с дороги и пошел между рядами виноградных лоз, не оборачиваясь и не возобновляя разговора.

Уитни это вполне устраивало.

Время от времени Люк останавливался и осматривал лозу, вытягивая из земли корень, брал на ладонь немного сухой земли и задумчиво разминал ее пальцами или осматривал прогнувшиеся шпалеры.

Когда он в очередной раз остановился, Трой обернулся и сверху взглянул на Уитни. Она улыбнулась ему. Какой же он чудесный малыш! «Ку‑ку!» — тихонько, чтобы не услышал его отец, проворковала девушка. Мальчик улыбнулся в ответ и снова занялся волосами Люка.

Минут через десять Люк так внезапно повернулся, что Уитни чуть в него не впечаталась.

— Пошли обратно, — сказал он. — Я увидел достаточно.

— Я пойду вниз к озеру. — Ей хотелось побыть одной и все спокойно обдумать.

Трой широко зевнул.

— А малыша лучше уложить, — быстро продолжила она, опасаясь, как бы Люк не переменил своего решения и не потащился за ней. — Тебе хватает одеял? Если нет, то одеяла хранятся в большом шкафу наверху, рядом с…

— Мне не нужна карта поместья, Уитни. Я не заблужусь, — резко заявил он. — Я здесь родился. Я знаю все вдоль и поперек, в том числе и шкафы.

— Я приму это к сведению. Но тебе совершенно не обязательно грубить! Ты‑то здесь родился. А я никогда не собиралась здесь жить. Мне было двенадцать лет, и моего мнения никто не спрашивал. И, если хочешь знать, — она зло сверкнула глазами, — это было бы последним местом на земле, которое я бы выбрала! Ты был самым жестоким мальчишкой из всех, кого я знала, зацикленным на своей ревности и неуверенности в себе, и тебе всегда было наплевать на…

— Кажется, ты говорила, что нам следует постараться забыть прошлое!

Его ледяной голос подействовал на нее как пощечина.

Она метнулась мимо него и побежала вниз с холма между рядами винограда.

Хватит с нее! Она не может выносить этого человека рядом с собой! Нет, она не собирается ждать, когда Эдмунд Максвелл вернется из отпуска! После обеда она сама поедет в город, зайдет в его офис и попросит партнера Максвелла навести справки о финансах Люка.