Летний отдых - [13]

— Мы? — удивленно переспросил один из странных посетителей. — Мы, женщина, — представители мафии Курского вокзала.

Это было сказано так, будто они были представителями комиссии по контролю за перевозкой грузов или еще чего-то в том же роде. Все мы просто оторопели. Наконец мафия ушла, так и не покусившись на мой рюкзак, и поезд сразу тронулся. Уж не ради ли мафии мы сорок минут стояли в Москве?

Я попыталась заснуть, но не могла. Мешал жуткий храп, звучащий где-то совсем близко. Я огляделась в поисках источника звука. Ни моя нижняя соседка, ни Настина храпеть не могли — они еще не спали. Соседи сбоку? Они тоже не храпят. Настя? Я с подозрением осмотрела подругу. Нет, при всем желании ей не выжать из себя такого баса. Храп мужской! Громовой! Раскатистый!

Я подняла взгляд — и аж вздрогнула. С третьей полки, находящейся напротив Насти, в проход торчали ноги. Огромные. Каждая ступня гораздо больше ширины моих плеч. На ногах были сапоги, обитые гвоздями. Ноги занимали весь проход, почти упираясь в мою полку. Ну и ну! Откуда это взялось? И когда? И долго ли оно будет храпеть? И не покусится ли на мой рюкзак? Сколько вопросов, и все без ответа.

Тут Настя приподнялась, собираясь перевернуться. Я обрадовалась. Раз она не спит, я хоть с ней посоветуюсь. Может, она что-нибудь знает?

— Откуда это взялось? — шепотом спросила я, осторожно указывая на нашего загадочного соседа.

— Не знаю. Но меня это волнует.

— Меня тоже. Очень странно и подозрительно. И мешает спать.

— Это точно, — подтвердила Настя. — Теперь попробуй усни.

Тем не менее, мы обе задремали — правда, я почивала нервно, постоянно проверяя рукой наличие рюкзака. Часов в пять утра загадочная личность слезла вниз и, напугав меня своей бритой головой, удалилась. Без этого ужасного храпа мне сразу удалось крепко заснуть, и спала я долго — аж до двенадцати.

Проснувшись, я вспомнила наши ночные происшествия. Первое мы с Настей обсудили в полном согласии друг с другом, возмущаясь наглостью преступных элементов. Потом перешли ко второму.

— Из-за этого храпа я до пяти не могла толком уснуть, — пожаловалась я.

— Какого храпа? — удивилась Настя.

— То есть? — в свою очередь, удивилась я. — Ну, того громилы, который спал на третьей полке. О котором мы с тобой говорили.

— Не знаю никакого громилы! Ни о чем таком мы не говорили.

— Однако… — хмыкнула я. — Ты что, ничего не помнишь? Спала и говорила во сне?

— Во сне! — возмутилась Настя. — Да я всю ночь не сомкнула глаз! И разговор прекрасно помню. Я после мафии вдруг увидела, что рядом с моей сумкой появилось какое-то одеяло. Раньше его не было. Ну, я не дура, сразу догадалась, что его подкинула мафия, чтобы потихоньку завернуть в него сумку и унести. Но не на такую напали! Я бдела всю ночь! Видишь, так и не уснула. — Я открыла было рот, но тут же его закрыла, а Настя продолжила: — Ты ведь тоже заметила. Ты еще у меня спросила, откуда оно взялось, и сказала, что это подозрительно и мешает спать. Еще бы не мешало! Сплошные нервы.

— Это мое одеяло, — честно призналась я. — А говорила я о мужчине, который спал на третьей полке. Ты что, его не заметила?

— Нет. Мне, вообще-то, и с сумкой забот хватало. Больно нужны мне какие-то посторонние мужики! А это точно твое одеяло?

Больше происшествий по пути не произошло. Поедание нами большого количества припасенной тушенки, а также купленных на станциях ягод и пирожков вряд ли можно считать происшествием. Хотя нет, как же! Случилась обещанная кража века!

Обнаружилась она следующим неромантическим образом. Я охромела. Иду и хромаю, а почему, не пойму. Сняла босоножки, ощупала ноги — все в порядке. Потом осмотрела собственные пятки (акробатический, должна заметить, трюк) и обнаружила на одной из них кровоточащую рану. С ходу отвергнув мысль, что за мою святость бог послал мне стигматы (в основном из-за странного места ранения, вряд ли Иисуса прибивали к кресту за пятку), я исследовала соответствующую босоножку. Она оказалась прямо-таки усеяна торчащими гвоздями. Потрясенная, я взяла в руки вторую — в нее была прочно вклеена толстая стелька, прикрывающая все гвозди. Чтобы оторвать ее, надо было бы приложить массу усилий. И тем не менее на левой ноге она оторвана. Фантастика!

Я продемонстрировала свою обувь Насте.

— Смотри! У меня каким-то образом оторвалась стелька. Ума не приложу, как.

Настя проявила себя истинным детективом.

— Давай ее поищем. Если оторвалась, должна где-нибудь лежать.

Мы тщательно исследовали вагон — стельки не было.

— Так, — мрачно сказала Настя. — Значит, унесли. Кто?

— Громила! — обрадовалась я. — Оторвал и унес! Это был пособник мафии — специалист по охоте за стельками. Слава богу!

— Почему «слава богу»? — с подозрением спросила меня подруга. — Ты думаешь, он выбрал именно твою стельку, потому что влюбился и решил взять ее на память? Тебе нужна любовь такого монстра?

— Нет, — ответила я, сияя. — Зато кража наконец произошла. Можно больше не бдеть!

До лагеря мы добрались в восьмом часу вечера, ибо я категорически отказалась от такси — из экономии. По пути мы купили большое количество очень дешевой вишни — правда, требующей немедленного съедения. Злая Настя запретила мне есть ее немытой, пугая дизентерией, и несла ее лично, мне справедливо не доверяя. Смена начиналась со следующего дня, но мы решили, что естественнее приехать накануне вечером, чем терять целый день. Однако таких умных оказалось мало — мы и моя студентка с двумя подругами.