Летим в Лас-Вегас! - [60]

– Ну, как ты себя в нем чувствуешь? – спрашивает она, затягиваясь сигаретой.

– Чувствую я себя… значительно лучше.

Невольно выпрямляюсь, расправляю плечи, взгляд наливается уверенностью. Короче говоря, я, довольна собой. И эти ощущения для меня не новы.

В последний раз я делала это в порядке упражнения по актерскому мастерству. Надела бабушкино кольцо и весь день воображала себя замужней женщиной. Кольцо горело у меня на пальце, как маяк, объявляя всем и каждому: «Смотрите все! Меня любят! Один даже так полюбил, что на мне женился!» Обручальное кольцо – словно штамп с надписью «Одобрено». Мужчины смотрят и понимают: один из их собратьев меня протестировал и понял, что я – просто класс!

На людях я чувствовала себя уверенно, как никогда: кольцо давало понять, что я не одна, я под защитой, и если кто-нибудь меня обидит, то будет отвечать по всей строгости. Под вечер я отправилась в бар и гордо смотрела на окружающих мужчин. «Какое мне теперь до вас дело? – думала я. – Вы меня не интересуете! Я больше не нуждаюсь в вашем одобрении. У меня на пальце золотой ремень безопасности. Я не заплачу ни от грубости вашей, ни от невнимания. Если кто-нибудь из вас мне улыбнется – смело взгляну ему прямо в глаза. Не улыбнется – ну и не надо!»

Если бы не снимать кольцо хотя бы месяц, возможно, такое настроение стало бы для меня естественным. Но в тот же вечер я сняла кольцо – и очень скоро вернулась к прежнему, бескольцевому образу мыслей.

Порой я жалею какую-нибудь одинокую девушку на вечеринке: «Ах, бедняжка, так похожа на меня!» – а потом замечаю у нее на пальце кольцо, и все меняется.

Она совсем на меня не похожа. И моя жалость ей ни к чему. Она – одна из них Знает то, чего я не знаю. Владеет тем, чего у меня нет. Она на другом уровне: я не приму, в чем ее секрет, даже если привстану на цыпочки и выверну себе шею.

Лейла – тоже «одна из них», хотя теперь она и в разводе. Но, боже мой, она ведь стриптизерка!.. Я останавливаюсь, изумленная собственными чувствами. Вот и говорите после этого о мужском шовинизме! Когда мужчина выставляет напоказ то, чем его наградила природа, – это весело, и только; но женщина-стриптизерка – совсем другое дело! Это низшее существо, отброс общества! Вы тоже так думаете, верно? А я – больше нет. Сегодня я познакомилась с двумя стриптизерками, и обе мне нравятся. Что творится на свете?

– Джейми! Ты где? – Это голос Иззи.

Мы бежим обратно в торговый зал. Иззи великолепна, если не считать «гусиной кожи». Этакая зебра: полоска материала, полоска голого тела. Вид дерзкий, соблазнительный и весьма, весьма искушенный.

– Вещь точно по заказу сшита! – восторгается она. – Можете ее отложить?

– Конечно! – говорит Синди. – Я так и знала, что тебе пойдет!

– А если почувствуешь, что тело чересчур открыто, прикройся волосами, – улыбается Лейла, взвешивая на ладони белокурые лохмы Иззи. – Кстати, мне сегодня анекдот рассказали как раз в тему. Короче, средние века. Таверна. Сидят мужики. Один выглядывает на улицу и видит – едет на лошади голая женщина. Он говорит: «Смотрите, леди Годива!» А бармен отвечает: «Это не Годива. Это район у нас такой – не успеешь оглянуться, до нитки оберут!»

По дороге в отель мы размышляем над новой дилеммой: что надеть в клуб эротического танца?

– Я как чувствовала, что надо взять наклейки для сосков! – вздыхает Иззи.

Могу только надеяться, что она шутит.

ГЛАВА 25

Вот мы и в клубе «Щекотка». Садимся неподалеку от одной из сцен: всего их пять, разбросанных по всему залу, размером «побольше подиума, но поменьше танцплощадки». Все взгляды устремлены на Венеру, совершающую променад между столиками. Венера, как и положено богине, нагая: мини-трусики не в счет – их почти не видно. Она прогуливается взад-вперед, посматривает на клиентов и резво кидается туда, где слышен шелест купюр. Иззи набирается смелости сунуть ей в трусики несколько банкнот; я упрямо смотрю в стакан. Смотрите-ка, опять идет в нашу сторону…

Присев, обращается к нашему соседу – нервному господину в пиджаке:

– Сэр, вы позволите затуманить ваши стекла?

Он пожимает плечами и пододвигает к ней пустой стакан, решив, очевидно, что стриптизерка просит угостить ее выпивкой.

– Пожалуйста, прошу вас!

– Нет, я имею в виду эти стекла, – отвечает она, указывая на его очки в черной оправе.

Бедняга не успевает даже как следует удивиться: Венера шумно выдыхает ему в самые линзы, а затем наклоняется и прижимается к ним грудью. Отстраняется, подмигивает и идет дальше. Мужчина сидит ошарашенный – не может взять в толк, что произошло. Снимает очки, достает фланелевую тряпочку и, слегка дрожа, смотрит сквозь стекла на свет. На стекле ясно виден отпечаток соска. Мужчина хочет вытереть очки – колеблется, смотрит на свет еще раз, оглядывается – не видит ли кто – и со смущенной улыбкой напяливает их обратно на нос. Еще один удовлетворенный клиент.

Вообще, как я замечаю, у них тут принято тыкать грудью клиенту в лицо. Я и не знала, что все это происходит так… откровенно. Говоря по совести, не думала, что стриптизерки практикуют физический контакт с клиентами. Конечно, название «танцы на коленях» говорит само за себя – и все же мне казалось, что девушки не станут так уж буквально садиться к мужикам на колени. Назовите меня наивной, если хотите, но я полагала, что эротические танцы исполняются в более Приватной обстановке – один на один, а не одна на одном. Или даже «две на одном» – похоже, некоторым местным завсегдатаям по душе такой вариант группового секса.