Лети, ведьма, лети! - [14]

– Помогите! – на всякий случай крикнула я. Бесполезно. Гроб отлично глушил звуки. А кроме того, мне в голову пришла резонная мысль, что, если я буду тратить воздух на всякие вопли о помощи, он быстрее израсходуется.

Я постаралась дышать поменьше и заодно принялась размышлять. Я же ведьма, в конце концов. А значит, обладаю серьезным арсеналом всяких штук, которые могут основательно облегчить мне жизнь.

Для начала я сосредоточилась и зажгла на кончике пальца маленькую шаровую молнию. Она осветила внутренности моего тесного жилища. Хм, при свете все это выглядело еще мрачнее. Я же не Дракула, чтобы упиваться прелестями собственного гроба!

Я погасила молнию и, поразмыслив, превратила ладонь правой руки в пилу. Разрывая обшивку, я принялась пилить крышку. Но что это, черт побери?!

Едва соприкоснувшись с древесиной гроба, пила снова превратилась в руку. Я только получила себе занозу, вот и все.

Я поняла. В замкнутом пространстве мои мысли заработали с бешеной скоростью, и до меня дошло скорее, чем когда-либо. Гроб сделал тот, кто знает, как пользоваться антиведьмовским заклятием. Он заклял древесину гроба. Теперь, что бы я ни делала в плане волшбы, ничего не будет срабатывать, если я задумаю применить эту волшбу к гробу. Всей волшебной силы мне хватит только на то, чтобы остановить сердце и уйти из жизни наименее мучительно.

Этого ждешь? Кто б ты ни был, не дождешься!

Я закричала и принялась колотить в крышку гроба изо всех сил, расходуя отпущенный мне воздух. Перед глазами плыли багровые круги, в ушах бухала кровь, но я кричала и кричала. И вдруг, замерев на миг, услышала!

Шорох. Еще шорох! Так шуршит земля, когда ее лопатой соскребают с крышки фоба.

– Я здесь! – принялась кричать я.– Спасите меня!

И изо всех сил стала лупить в крышку коленками и ладонями.

– Я слышу! – донесся до меня голос, далекий, как голос с другой планеты.– Не волнуйтесь, я спасу вас! Берегите воздух!

Но я не могла беречь воздух. Я начала давать ценные указания тому благословенному типу, который меня откапывал. Слава святой Вальпурге, он (или она) не очень-то к этим указаниям прислушивался.

Наконец я почувствовала, как фоб вытаскивают из могилы. А потом – о счастье! О свобода! – со скрежетом вылезли гвозди из крышки, и я откинула ее, оттолкнула, как дверь, закрывающую мне путь к свободе!

Крышка отлетела, и я услышала печальное:

– Упс!

Я выскочила из гроба и заметила, как чьи-то сапоги шевелятся под крышкой. Похоже, я оглоушила собственного спасителя! Я подняла и отшвырнула ненавистную крышку вниз, в могилу. И после этого протянула руки к тому, кто меня спас:

– Я вас обожаю! Вы меня спасли!

Спасатель встал на ноги, повернулся ко мне и оказался довольно-таки замурзанного вида гномом.

Я опустилась перед ним на колени:

– О славный гном! Вы спасли мне жизнь и вправе требовать от меня чего угодно! Я, как Госпожа Ведьм, клянусь выполнить любую вашу просьбу.

– Три.

– Ч-что?

– Три просьбы,– возя по земле носком башмака и одновременно деликатно ковыряясь в носу, сказал гном.– Исстари так положено: ежели гном спасает красавицу, она выполняет три его просьбы.

– Хорошо, пусть будет три! Я на все согласна!

Я порывисто обняла гнома, который продолжал

ковырять в носу. От гнома пахло землей и компостом, но я на этом не заострила внимания.

От моих объятий гном слегка зашатался, но было видно, что ему это понравилось.

– Могу ли я узнать имя своего спасителя? – куртуазно спросила я, стряхивая комки земли со своих джинсов.

– Тарталья,– скромно сказал мой спаситель и опустил глазки в землю. Глазки у него, между прочим, были золотисто-желтые и несколько лукавые.

– Тарталья? Серьезно?

– Да. А что такого?

– Нет, ничего. Просто... редкое имя. И красивое.

Гном расцвел.

– А кстати,– огляделась я,– я что-то не пойму, где нахожусь.

И впрямь окружающий пейзаж не радовал глаз. Куда ни глянь – нависали темные каменистые своды, и лишь изредка между ними пробивали бледные лучи какого-то серого света. А еще повсюду тянулись длинные ряды каменных надгробий, одинаковых, словно выложенных по линеечке.

– Кладбище,– прошептала я.

– Да, совершенно верно, Госпожа,– сказал Тарталья.– Изволите видеть – старое кладбище ведьм. Некрополь.

– А есть еще и новое?

– Конечно, под Оро. А тут уже никого не хоронят.

– А меня?

– Так я почему и разрыл могилку-то вашу,– начал объяснять Тарталья.– Хоронить здесь запрещено, это музей, сюда иногда эти... экскурсии приводят. Многие знаменитые ведьмы здесь похоронены. А я хранителем некрополя работаю. Могилки, стало быть, обхожу, проверяю, что и как. Подметаю, мусор убираю, все-таки эти экс...экскурсанты сорят много. А тут смотрю – могила свежая. И как-то светится. Значит – ведьма-то в ней живая. Ну я и давай раскапывать. И не зря раскопал!

– Спасибо тебе, Тарталья,– с чувством сказала я,– Я знаю, что «спасибо» на хлеб не намажешь, поэтому выполню три твоих желания и даже больше. А сейчас было бы очень здорово, если бы ты меня отсюда вывел во Дворец Ремесла.

– Это само собой,– кивнул Тарталья и вынул палец из носа. Палец, слава всем святым, оказался чистым.– Эй, Бригелла!

– Бригелла?!

– Братец мой меньшой,– пояснил Тарталья,– Тоже за некрополем присматривает. Вообще вся наша семья тут трудится. Испокон веков.