Летчики на войне - [4]

Шрифт
Интервал

С особенным напряжением в период подготовки наступления работал технический состав, стремясь отремонтировать все поврежденные в боях самолеты. В штурмовой дивизии засучили рукава и многие летчики.

А боевая работа в воздухе шла своим чередом.

Едва солнечный диск начинал опускаться за горизонт, экипажи ночников спешили на аэродром к своим машинам, чтобы еще раз осмотреть их, загрузить ящиками со взрывчаткой, медикаментами, пачками газет, автоматами, винтовками и патронами.

Самолеты направлялись в партизанский край, простиравшийся теперь на сотни километров. Авиация была надежным мостом между партизанами и Большой землей. Эту задачу выполняла особая группа, созданная в армии. Приближалась осень, но метеорологические условия благоприятствовали полетам, особенно ночью, и экипажи совершали свои регулярные рейсы к партизанам. Нередко на борту самолетов находились С. А. Ковпак, М. И. Дука и другие руководители партизанских отрядов.

* * *

Еще не пришли в движение войска Воронежского фронта, план наступательной операции еще только дорабатывался, а группы штурмовиков и бомбардировщиков двух воздушных армий уже начали выполнять его довольно существенную часть.

В конце лета на ближайших к фронту аэродромах сосредоточилось много немецкой авиации. Об этом доносила воздушная разведка, сообщали партизаны. Имея количественное превосходство в воздухе, фашистские летчики не особенно беспокоились о маскировке самолетов, тем более что аэродромы плотно прикрывались зенитными средствами.

Значительное количество фашистских самолетов, действующих против войск Брянского и Воронежского фронтов, базировалось на аэродромах Курск-восточный и Старый Оскол: на первом — до шестидесяти самолетов, на втором — до сорока. Было принято решение уничтожить их. Вслед за предварительным распоряжением штаба армии в ночь на 25 августа последовал приказ командующего. Согласно этому приказу 284-й бомбардировочной авиадивизии ставилась задача нанести удары девяткой Пе-2 в сопровождении пятерки истребителей ЛаГГ-3 по курскому аэродрому, второй девяткой под прикрытием шести истребителей — по аэродрому Старый Оскол.

Командиру 225-й штурмовой авиадивизии приказывалось до 16.00 перебросить две эскадрильи поближе к линии фронта и в 18.50 двумя девятками «илов» в сопровождении десяти Як-1 286-й истребительной авиадивизии направиться к Курску. Второй группой Ил-2 и восьмеркой Як-1 надлежало штурмовать аэродром Старый Оскол.

Ответственным за удар по курскому аэродрому назначался командир 286-й истребительной авиадивизии полковник И. И. Иванов, по старо-оскольскому аэродрому — командир 225-й штурмовой авиадивизии подполковник А. Ф. Обухов.

Выполняя приказ командования, группы в указанное время нанесли удар по обоим аэродромам.

Каковы же итоги налета, совершенного на исходе 25 августа?

— Значительные, — отвечали на этот вопрос из дивизий, подкрепляя фотоснимками донесения ведущих. «В результате бомбардировочного и штурмового ударов уничтожено до 40 вражеских самолетов»[2].

Очередь была за орловским аэродромом, переполненным «юнкерсами». 27 августа 810-й штурмовой авиаполк под командованием майора М. И. Сапогова появился над этой целью. Затем подошли другие группы штурмовиков дивизии. «Ильюшиных» прикрывали истребители. «Число уничтоженных немецких самолетов достигло 63», — сообщили из партизанского отряда.

В другом донесении партизан, полученном позже, содержались такие сведения: «В 6.30 29.8 на аэродроме Брянск сожжено 6 самолетов и несколько повреждено».

Это сделали летчики-ночники.

* * *

15 сентября войска Воронежского фронта начали наступательную операцию с целью освобождения Воронежа и ликвидации плацдарма противника на восточном берегу Дона. Части 15-й воздушной армии, действовавшие в интересах фронта, вступили в бой, поддерживая вместе с 2-й воздушной армией С. А. Красовского 38, 40 и 60-ю армии. Задача в первый день наступления заключалась в том, чтобы уничтожать мотомеханизированные войска противника в районах Губарева, Семилуки, Подклетная и высоты 171,0. В эти районы надлежало вылететь группам самолетов 225-й штурмовой и 284-й бомбардировочной авиадивизий под прикрытием истребителей.

Приказ генерала Пятыхина заканчивался словами: «Мой командный пункт Рябинки».

…С командного пункта воздушной армии не видны бои экипажей самолетов, но постоянно представляется обстановка в воздухе благодаря четкой работе телеграфистов и радистов на узле связи.

За телеграфными аппаратами сидят девушки в защитных гимнастерках. В минуты отдыха они называют друг друга Машей, Ритой, Ниной, но на службе слышится: «красноармеец Поротникова», «красноармеец Лаптева», «красноармеец Сямина». Странно звучат в тесных крестьянских избах будто сошедшие со страниц старинного романа имена Надя Франжоли, Марго Шахоян, Софья Муслимова, Нина Ау-зен, Филочка Кайгородова. К ним подружки питают большое уважение, но не за звучные имена, а потому что те работают красиво и уверенно.

Дни и ночи на КП и на узле связи напряжены. В назначенный час мгновенно привел в действие свою радиостанцию экипаж отличного специалиста сержанта Викентия Булыгина. Смена красноармейца Маши Поротниковой села за телеграфные аппараты, подготовленные к работе вездесущим воентехником Михаилом Нодельманом, и начали стремительный бег по клавиатуре натренированные пальцы Маргариты Лаптевой, а рядом, робея и смущаясь при одной только мысли, что ей поручили держать связь со штабом бомбардировочного полка, старается поспеть за своей опытной подругой Нина Сямина.


Рекомендуем почитать
Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.


Пугачев

Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.