Лета - [12]

— Я попробовал загрузить кое-что из того, что прислал мне Безмолвный, — сказал Даву. — Мне хотелось понять природу его неестественного спокойствия, в которое он погрузился.

Светловолосая Кэтрин передернулась от отвращения, изобразив пальцами «сортир».

— Это было… интересно, — сказал Даву. — Там было странное, какое-то незавершенное чувство, намек на счастье. Помню, я испытал ощущения сидящего мастера дзадзен и даже принял на себя удар.

— Это могло быть лишь подобие ощущения, — язвительно сказала Кэтрин. — Он мог просто скопировать опыт мастера дзен и заложить его себе в мозг. Именно так поступают большинство вампиров — они вознаграждают себя радостью, которую не заслужили.

— Это кальвинистская точка зрения, — предположил Даву. — Что счастье не приходит само по себе, его нужно заработать.

Она нахмурилась, глядя на море.

— Есть разница между реальным опытом и искусственным. Если это кальвинизм, пусть будет так.

— Да, — согласился Даву. — Пусть скажут, что я симпатизирую кальвинистам. Я побывал во многих местах, сделал много вещей, и для меня важно, что я действительно был там, а не прожил запрограммированный сон о жизни в других мирах. Я испытал загрузки моих сибов — прожил значительную часть их жизней, миг за мигом — но это совсем не то, что моя жизнь, не то, что быть мною. Я, — сказал он, облокотившись на парапет, — сам по себе, я — сумма того, что случилось с мной, я стою на этой стене, смотрю на море, смотрю на него вместе с тобой, и ни у кого другого не было такого опыта и никогда не будет, это только наше, это принадлежит нам…

Она смотрела на него, из-за спутанных ветром волос, закрывавших лицо, было трудно понять, о чем она думает.

— Даву Завоеватель, — сказала она.

«Нет», — показал он.

— Я завоевывал не один, — сказал Даву.

Она кивнула, на секунду их взгляды пересеклись.

— Да, — сказала она. — Я знаю.

Он обнял Светловолосую Кэтрин и поцеловал ее. На мгновение она онемела, а затем разразилась безудержным хохотом. Удивленный ее реакцией, он еще несколько секунд держал ее в объятиях, затем она вырвалась. Чуть пошатываясь, Кэтрин отошла и прислонилась к стене. Даву последовал за ней, бормоча:

— Прости, я не хотел…

Слова истерически вырывались из ее губ, перемежаемые отчаянным смехом.

— Так вот чего тебе было надо! Боже мой! Можно подумать, я не сыта всеми вами по горло после стольких лет!

— Я прошу прощения, — сказал Даву. — Давай забудем то, что случилось. Я отвезу тебя домой.

Теперь вместо смеха она источала испепеляющую ярость.

— Безмолвный и я, мы были бы счастливы, если бы не вы — если бы не наши сибы! — Она вонзала слова, словно кинжалы, ее голос срывался от ненависти. — Ваша участь быть старшими, вы уже поделили мир между собой. Психология вас интересовала лишь постольку, поскольку моей проклятой Рыжей сестре и твоему Старому сибу нужно было проникать во внутренний мир своих исторических персонажей, и потому что тебе и твоей темноволосой сучке требовались психологические теории, чтобы создавать общества на других планетах. Вы создали нас только потому, что вы были чертовски ленивы, чтобы делать свои собственные исследования!

Даву стоял, совершенно ошарашенный. «Нет, — обозначил он. — Это не…»

— Мы были третьими, — кричала она. — Мы родились, чтобы быть на третьем месте. Нам досталась работа, которой вы меньше всего хотели заниматься, и, пока твои старшие сибы приобретали известность и славу, мы были привязаны к работе, которая никому не подходила, которую выбросили прочь, которой наградили нас, как нищим раздают благотворительные подачки… — Она шагнула вперед, и Даву с изумлением обнаружил ее кулак с побелевшими костяшками у себя перед носом. — Моего мужа назвали Безмолвным, потому что его сибы уже использовали все слова! Он был третьеразрядным и знал это. Это разрушило его! И вот теперь он подключается к искусственному удовлетворению, потому что это единственный шанс испытать его.

— Если тебе не нравится твоя жизнь, — сказал Даву, — ты могла бы изменить ее. Люди все время начинают заново — мы бы помогли. — Он протянул ей руку. — Я могу отвезти тебя к звездам, если ты захочешь.

Она отпрянула назад. «Единственная помощь, которая нам была нужна, — это избавиться от вас!». Знак «хар-де-хар-хар» эхом отозвался в саркастическом смехе, вырвавшемся из губ Светловолосой Кэтрин.

— А теперь, когда в твоей жизни образовался провал, ты хочешь заполнить его мной — не выйдет.

«Никогда, — повторили ее пальцы. — Никогда». Смех вновь с бульканьем вырвался из горла.

Она убежала, оставив его одинокого, ошеломленного на стене дворца, и налетевший ветер развеял его слабый протест.

— Мне правда очень жаль, — сказала Рыжая Кэтрин. Они сидели на качающемся диванчике на веранде. Она придвинулась к нему поближе и прикоснулась сухими губами к его щеке. — Даже несмотря на то, что она редактировала свои загрузки, я чувствовала, что она обижена на нас… но, честно, я не думала, что реакция будет такой.

Даву был в смятении. Он чувствовал, что он все больше и больше теряет Кэтрин, словно она висела над пропастью, и ее пальцы неумолимо выскальзывают из его руки, сжимающей их.