— Да как всегда, сотня золотых. Вот я ему уже третью сотню подряд продул. Слабоват ты всё же оказался, не мог чуть — чуть побольше стырить? Кстати, что ты говоришь, украл‑то?
— Я не говорил.
— Вот и я о том же. А я всё еще жду.
— Дадите слово, что никому не расскажете?
— Хм, интригуешь парень. Интересно, интересно, даю я тебе свое слово.
Я перевёл свой взгляд на Машку. Её уши так вытянулись, ловя каждое наше слово, что уже становились похожими на заячьи.
— Маша! Ты мне свое слово даёшь?
— А? Что? — не очень убедительно попыталась сыграть отсутствие любопытства юное дарование.
— Маша, ты дашь мне слово никому не рассказывать, что я украл, если расскажу.
— Даже маме?
— Даже маме.
— Она же из меня все жилы вытянет, но всё равно узнает.
— Да, Кларисса точно вытянет. Машке с ней не тягаться. Пойдем, что ли, воздухом подышим, а ты, Машенька, работай, работай, не отвлекайся на всякие мелочи. Тебе еще мастерство повышать надо. Ты хоть уже и мастер, но до эксперта тебе ох как далеко.
— Но, мастер Гронхельм!
— Цыц! Работай, я сказал. Пойдем, парень.
Выйдя из кузницы, мы отошли на пару шагов.
— Ну, давай, колись.
— Скажите, мастер, а вы не слышали про какую‑нибудь труднодоступную жилу с большим запасом?
— Да ладно! Ты украл эссенцию? Какую? Стоп! Раз сумма три миллиона, то это у нас получается… черная медь. Забавно, порадовал ты меня парень, очень порадовал. Это ж надо было так ушастых уесть. Чёрное серебро было бы конечно гораздо круче, но и так тоже очень даже неплохой куш получился. А насчет жилы я так тебе скажу, если у подгорного короля купишь эксклюзивные права на жилу, то она твоей будет и ни один гном на нее не посмеет кирку поднять, — дальше гном сделал многозначительную паузу, явно намекая на какие‑то сложности.
— Но?
— Но есть одна небольшая сложность, к подгорному королю так просто не попадешь, ну и вообще‑то гномы не продают свои жилы другим расам.
— Я так понимаю, что вы набиваетесь в компаньоны.
— А я уже и начал забывать, что ты такой понятливый. Ну что, обсудим наши процентные ставки? Предлагаю пятьдесят на пятьдесят.
— Процентов не будет. Я ведь еще даже не согласился на добычу именно у вас.
— А как же ты предлагаешь делить добычу?
— Если жила будет максимальной, на двести тысяч, то вашими будут десять тысяч руды и десять камней.
— Предложение очень обидное, но у меня есть встречное предложение. Если величина жилы будет больше двухсот тысяч?
— Но ведь это невозможно!
— Только не для гномов. Мы уважаем камень, а он уважает нас. Наши жилы гораздо богаче. Так что…
— Насколько богаче? Если в два раза и более, то согласен, что у вас будет десять процентов от всего добытого.
— У нас максимальный размер жилы достигает пятисот тысяч. Только вот я хочу пятьдесят процентов. Ведь ты получишь двести пятьдесят, а не двести.
— Пятнадцать. И это более чем щедрое предложение.
— Сорок пять руды и пятьдесят процентов камней. Больше ты все равно нигде не получишь.
— Пятнадцать процентов руды и десять процентов камней. Ведь есть еще дварфы, кобольды и гремлины.
— Да, но только дварфы могут предложить такой же бонус к жиле, да и хороших знакомых среди дварфов еще искать надо. А они такие, что соврут недорого возьмут и эксклюзива у них никогда не будет. Там жилу надо чуть ли не смертным боем защищать. Так что сорок руды и сорок пять камней.
— Вы можете мне дать гарантию, что жилу не придется защищать с оружием в руках, если узнают, что жила приносит аметисты удачи? Или подгорный король не отдаст приказ забрать жилу обратно силой? Двадцать процентов руды и пятнадцать камней.
Торг продолжался еще минут пятнадцать и закончился всё же на том, что треть всего отходит гному, но он покупает права на жилу за свой счет, а также оплачивает всю нашу дорогу до места. Жила не должна быть далеко от леса и, разумеется, быть максимальной прочности. Кроме того, он пообещал мне одну вещь с плюсом к мастерству рудокопа, что у него имелась. По результатам наших переговоров у меня даже мастерство торговли на один пункт выросло. Мелочь, а приятно. Мало того, Мастер Гронхельм готов был выкупить у меня все добытое на жиле по стандартным ценам. Но с этим я решил не торопиться. Как показала библиотека, аукцион покупает гораздо дороже. Да и потом, сдается мне, что ушлый кузнец и так получил больно много плюсов от нашей сделки.
— Мда, я уже и забыл каково это торговаться с тобой. Пойдём в кузню, отдам тебе кольцо.
Блин, еще одно кольцо, чую, что у меня скоро будет целая коллекция колец и ни одного собранного комплекта.
В кузнице Машка смотрела на нас глазами побитой собаки. Но рассказывать еще и ей я совершенно не собирался. Узнает она — узнает Кларисса, а уж от Клариссы рано или поздно узнает вся деревня, а потом слухи и до барона дойдут. А такое развитие событий мне совершенно не нравится. Он и так что‑то узнает, но хоть не будет знать, что я украл.
Гном скрылся в каком‑то чулане. Оттуда иногда слышался какой‑то грохот, а пару раз даже что‑то оттуда вылетело. Наконец мастер появился. Вместо привычного фартука на нем красовалась кольчуга знакомого серебристого цвета с фиолетовым отливом. Явно мифриловая. Спереди на кольчуге были прикреплены дополнительные защитные пластины. Поножи тоже были кольчужные. Сапоги кожаные, но тоже с прикрепленными пластинами. Шлем же вообще был литой с небольшой прорезью для глаз. За плечом его виднелась далеко выступающая рукоять какого‑то оружия.
