Лесной фольклор. Древа жизни и священные рощи - [2]

Осколки уважительного отношения к дубу сохранились как у славянских, так и у других народов буквально до последнего времени. Так, в некоторых губерниях Украины еще в XVIII веке служили молебны возле дуба. В Германии в XVIII–XIX веках водили хороводы возле старых дубов. В начале XX века в поместье Хреновое Бобровского уезда Воронежской губернии был обычай — молодые после венчания, выйдя из церкви, шли к соседнему дубу и три раза объезжали вокруг него.

На Полесье дубы боялись рубить, считая их «Божьими душами». По украинским поверьям дубы не подпускают к себе темные силы, поэтому крестьяне не боялись под ними отдыхать. Согласно исследованиям Киевского эколого-культурного центра, проведенным в 2000 г., дуб у жителей Украины является самым популярным деревом (затем в порядке убывания следуют калина, каштан, верба, ель, береза, тополь, бук, липа, сосна).

Дуб в восточно-славянской поэзии — символ мужчины. Сухой дуб означает несчастного, переносящего свое горе с крепостью духа. С дубом, прибитым грозою, сравнивается бездольный казак.

Чом дуб не зелений?

Лист туча пробила.

Козак невеселий —

Лихая година.

Византийский император Константин Багрянородный оставил любопытную запись о благодарственном молебне русов-язычников на острове Хортица: «Пройдя это место (переправу), они достигали острова, называемого святым Григорием, и на этом острове совершают свои жертвоприношения, так как там растет огромный дуб. Они приносят в жертву живых петухов, кругом втыкают стрелы, а иные приносят куски хлеба, мяса и что имеет каждый, как требует их обычай. Насчет петухов они бросают жребий — зарезать ли их (в жертву), или съесть или пустить живыми…» (Рыбаков, 1988).

Чем старше был дуб, тем более его почитали (причем в Древней Греции крупные экземпляры дуба считались статуями Зевсу). Паломники, ночевавшие в священной дубовой роще, получали откровения. У евреев патриарх Авраам у источника под дубом угощал ангелов, шедших в Гоморру. У многих народов особенно чтились дубы, украшенные омелой. У пруссов был священный дуб, называемый «Ромово». Когда епископ Эрмеланский Ансельм приказал его рубить, местные жители делать это отказались, и епископу собственноручно пришлось срубить языческий памятник (Болсуновский, 1914). У латышей дубы посвящались божествам мужского рода, липы — женского. Литовский князь Владислав Ягелло в XV веке в пущах Литвы отыскивал языческие священные деревья и уничтожал. В Финляндии дуб именуют «деревом Бога».

В Греции дубовая ветка символизировала силу, мощь и знатность рода, дубовыми венками награждались самые храбрые воины. Преклоняясь перед дубом, греки посвятили его Аполлону, покровителю искусств. В Древнем Риме дуб посвящался главному богу — Юпитеру, а желуди именовались юпитеровыми плодами. Знаменитый римский ученый- натуралист Плиний Старший писал, что есть дубы «не тронуты веками, они одного возраста с миром, они поражают своим бессмертием, как одним из чудес света». А Вергилий так сказал о дубе: «Юпитера древо, что держит мир в покорности ужасной».

Дуб был у славян олицетворением силы, мощи и в древности посвящен могучему Перуну. Его так и называли — Перуново дерево. Славяне считали, что сохранились дубы, растущие «еще до сотворения мира», когда не было ни земли, ни неба, а разливался на всей вселенной один «окиян-море». Под такими дубами проводились военные советы, принимались важные решения. Земля под ними целебна, лечит человека. У эстонцев дуб — король деревьев, железо крестьянина. Но садить дубы у домов боялись, ибо эти деревья притягивают молнии. По легенде, раньше, чем были сотворены земля и небо, стояли два дуба (или зеленый явор) средь первичного вещества.

Священные дубы имелись и у древних евреев. На них запрещено было даже рубить сухие ветки. Известно, что под сенью священных деревьев происходили различные обряды, вплоть до религиозной проституции. Некоторые из этих дубов сохранились и по сей день в Палестине в долине реки Иордан (Фрэзер, 1985).

У древних тевтонцев, как и у греков, латинян, литовцев, славян бог дуба был богом грома, посылавший дождь и оплодотворявший землю. Кельтские завоеватели, утвердившись в Малой Азии в третьем веке до нашей эры, принесли с собой культ дуба в новые страны. Их сенат собирался в месте, имевшем название «Дринеметум», что означало «священный дубовый лес», или «храм дуба». Об одном из священных дубов старого Бейрута Дж. Фрэзер писал: «Это священный вечнозеленый дуб, растущий неподалеку от края пропасти. Население вешает на него обрезки своей одежды, полагая, что этим можно излечиться от болезней. Один из его корней образует дугу, и люди, страдающие ревматизмом или люмбаго, проползают под ним, чтобы получить исцеление, беременные женщины проделывают то же самое в надежде на легкие роды. Двадцать первого сентября мужчины и женщины отдельно друг от друга всю ночь танцуют и поют у этого дерева. Святость этого дуба так велика, что у одного скептика, осмелившегося отрубить от него ветвь, по преданию, отсохла рука» (Фрэзер, 1985).

Сохранившиеся в Литве предания уверяют, что заповедные дубы Перкуна, под сенью которых ставились его кумиры, были постоянно зелены и летом, и зимой. Особым почетом пользовались у литовцев старые, вековые дубы, их окружали оградами, и в эпоху обращения в христианство народ скорее соглашался на истребление идолов, чем на гибель этих деревьев. Священные дубы и при них жертвенники были в Ромове, Креве, Вильне и других местах. О священных славянских дубах у Гельмольда сказано: «На пути (из Старграда в Любек) мы заехали в рощу, единственную в том краю, потому что он — голая долина. Там, между старыми деревьями, увидели мы и дубы, посвященные богу той страны — Проне (Перуну). Они были окружены двором и деревянной, тщательно отделанной оградой с двумя воротами. Это место было святилищем для всей страны, имело своего жреца, свои праздники и разные обряды при жертвоприношениях. Сюда, после праздника, сходился народ (вече) с жрецом и князем для суда. Вход во двор воспрещен был всякому, кроме жреца и тех, кто желал приносить жертвы или кто, угрожаемый опасностью смерти, искал убежища» (Афанасьев, 1983).