Лесной бродяга - [213]

Пирога продолжала идти по течению, бросая на берега красноватое отражение своего костра, начинавшего постепенно гаснуть. Отяжелевшие от сна глаза охотников все реже наблюдали за тем, что делалось позади.

Свет от костра медленно мерк, когда юный вождь кончил наконец свою песнь, после чего торжественная тишина ночи водворилась вновь.

Казалось, индеец ждал только этого момента, чтобы распроститься с жизнью. Последнее судорожное движение показало, что она готовилась покинуть это бренное тело.

— Ва-Ги-Та доволен, — пробормотал умирающий, — устами друга он ответил на призыв предков. Недолго он будет стеснять своих братьев! Сверкающий Луч доставит туда, — индеец, вероятно, разумел свой атепетль, — известие о смерти воина, которого он нашел на тропе войны!

Скорей прошептав, чем проговорив эти слова, индеец испустил дух на руках юного вождя. Некоторое время пирога продолжала плыть, но когда исчезли всякие сомнения в смерти Ва-Ги-Та, гребцы причалили.

Двое индейцев вышли на берег с шерстяным одеялом в руках. Наполнив его тяжелыми камнями и возобновив запас сухого дерева, они возвратились в пирогу и продолжили плавание.

Тело Ва-Ги-Та обрядили в его плащ, тщательно завернули в одеяло, как в саван, и опустили в воду.

В эту минуту оживившийся костер бросил яркий свет на то место, где только что исчезли останки воина.

— Великий Дух принял к себе душу храбреца! — произнес Сверкающий Луч. — Его тело укрыто от надругательства собак-апачей. Едем!

Повинуясь сильному взмаху весел, пирога очертила по воде широкую борозду, сгладив круги, еще расходившиеся над свежей могилой. Прошло несколько мгновений в глубоком молчании.

— Команч, — сказал вдруг канадец, обращаясь к вождю, — передай-ка мне горящую ветку. Я хочу удостовериться, не обманывают ли меня глаза, так как мне кажется, что сзади нас плывет больше деревьев, чем нам попалось навстречу.

Сверкающий Луч, взяв из костра горящую головню, передал ее канадцу. Тот повернулся и стал внимательно вглядываться в реку, оставшуюся позади них.

Какое-то подозрение, видимо, встревожило опытного охотника.

— Клянусь всеми святыми, — воскликнул он, — мы просто не смогли бы пройти через такую массу плавника, что плывет позади нас! Поверьте мне, апачи с умыслом нагромоздили его в реку!

В самом деле, при свете костра за кормой виднелось на некотором расстоянии множество плывущих деревьев, совершенно загромождавших реку.

— Странно! — промолвил Гайферос.

— Ничего нет странного для человека, знающего все хитрости, на которые способны индейцы! — возразил канадец. — Спроси-ка, если хочешь, у Хосе!

Испанец вполне согласился, что физически невозможно было их хрупкому суденышку пробраться невредимо сквозь такую массу ветвей и стволов.

— Ты прав, Розбуа! Негодяи скатили в воду все засохшие деревья, какие только нашли на берегу. Плавник настиг нас, пока мы останавливались для похорон Ва-Ги-Та. Это, несомненно, доказывает, что красные черти — не в обиду будь сказано тебе, команч, — намерены напасть на нас ниже по реке, отрезав предварительно отступление!

Предположение Хосе было слишком правдоподобно, чтобы вызвать сомнение канадца и команча. Очевидно, апачи все-таки опередили их и засели в лесу где-то недалеко впереди.

Так как дальнейшее плавание становилось опасным, решили предпринять обход лесом, с целью избежать нападения, которое неминуемо произошло бы, продолжай они путь по реке.

Пирогу вытащили из воды и тщательно укрыли ее под ветвями деревьев. Затем каждый захватил столько съестных и огнестрельных припасов, сколько мог нести без особого труда, а остальное было спрятано в непроницаемой чаще поблизости от пироги.

— Ты уже бывал в этих местах, — обратился канадец к Сверкающему Лучу, — так будь нашим проводником. Мы вполне полагаемся на молодого воина, ибо его молодая голова вмещает всю опытность воина, поседевшего в военных походах.

— На расстоянии, которое лошадь может пройти не запыхавшись, находится Тесный Проход, где берега так сближаются, что река течет как будто под каменными сводами. Если апачи подстерегают нас, так не иначе, как там!

Оглядевшись немного, команч уверенно пошел вперед, сопровождаемый двумя своими воинами и тремя белыми охотниками.

Луна бросала путникам достаточно света сквозь деревья, чтобы они могли двигаться с такою скоростью, какую только позволяла необходимая осторожность. Однако приходилось неоднократно останавливаться, вслушиваясь и вглядываясь в тишину и глубину темного леса, где могли таиться неприятельские разведчики, и, только уверившись в безопасности, продолжать дальнейший путь.

Иногда им преграждали путь деревья, так тесно переплетенные лианами и плющом, что не было никакой возможности идти дальше и надо было терять время, делая большие обходы. А там вновь приходилось останавливаться, чтобы сориентироваться и не слишком удалиться от реки.

По прошествии часа, в течение которого они очень мало подвинулись вперед, повеяло прохладой — знак, что вода недалеко. Скоро, прислушавшись внимательно, можно было различить глухой рокот воды, сжатой в теснине, о которой упоминал молодой команч.

Сверкающий Луч вел своих спутников, поворачивая иногда голову навстречу свежему дыханию реки и прислушиваясь к рокоту ее воды, чтобы не сбиться с выбранного маршрута.