Лесная ведунья 2 - [3]
Так же быстро, аспид отпустил меня. И даже учтиво отошел на шаг, оставляя оторопевшую ведьму мучительно переживать свой позор. Переживала я недолго. Хотя и было стыдно.
Снова руки на груди сложила непримиримо, вперилась взглядом недобрым в аспида, и серьезно сказала:
— Так у нас с тобой ничего не выйдет, аспид.
Аспид промолчал.
Я же продолжила мрачно и решительно:
— Все кто на пиру по-ночи был, под моей защитой находятся. Все. Война то война, всякое случиться может, но на территории моего Заповедного леса за порядок отвечаю я. Ты не Гыркуле вред причинил считай, а мне!
Аспид слушал, но никоим образом не выражал желания высказаться по поводу своего поведения. А лучше бы сказал хоть что-нибудь. Досадливо поджав искусанные губы, молча смотрела на аспида. Аспид молчал. Я смотрела. Он молчал. Комары прилетели сами, три сотни, не меньше, зависли над аспидом и по сторонам от него и… жужжали. Мы молчим, комары звенят, сосны колышутся, а аспида это все вообще не колышет.
Что ж, мне говорить пришлось.
— Я тебя в лес пустила, потому что не было в тебе ни злобы, ни стремления вред чинить. Но дня не прошло, а ты едва Гыркулу не убил. Как доверять тебе теперь, аспид?
Ответом мне была тишина. Только теперь другая — напряженная и мрачная. До того мрачная, что комары, явившиеся чуть ли не по собственному желанию, подумали да и свалили, не желая поддержать меня в моей печальной участи.
Остались аспид, сосны и я.
Сосны, я и аспид.
Аспид, я и сосны.
— Аедан, — вдруг нарушил тишину мрачно молчавший.
Смутное узнавание древнего языка промелькнуло где-то там, на задворках моей памяти. На задворках было много чего, и вспоминаться все это не слишком любило, а потому споро вытолкнуло явно сопротивляющееся знание, и я с сомнением произнесла перевод слова:
— Огонь что ли?!
— Мое имя, — пояснил аспид.
Мы помолчали.
Я несколько в смущении и даже чуть-чуть в приступе стыда, аспид явно в размышлениях. Итогом его раздумий стало неожиданное:
— Если я дам клятву, что не причиню более вреда никому из твоей нечисти, дело с Гыркулой мы забудем?
Я смотрела на аспида молча и враждебно. «Дам клятву и дело забудем»? Звучит складно, очень складно, да только веры нет. Передо мной стоял главный козырь в битве с нежитью, наводнившей Гиблый яр. И битва предстояла суровая, это я уже поняла, по той страшной ночи я многое поняла, но вот аспид… Много жизней он спасти может, а сколько отнять? Спасти ведь и я смогу, осторожностью, хитростью, смекалкой своей. Я смогу, я знаю. Так нужен ли мне аспид?
— Пощечину зачем дала? — вопросил вдруг аспид.
Я отвернулась, вдаль поглядела.
— Не отвечай, сам знаю, — усмехнулся он. — Испытывала ты меня, да, ведьма?
Взглянула на него недобро. Испытывала, да. И если бы вспылил, проявив характер, в ту же секунду бы из лесу вышвырнула, но он сдержался. Даже меня умудрился пожалеть и исцелить. Стало быть испытание прошел, вот только… Гыркула два месяца встать не сумеет, а это для вампира означает тяжкие, весьма тяжкие телесные повреждения.
— Испытывала. И испытание ты прошел, — сказала честно, увиливать не стала, и посмотрела на аспида прямо, взгляда не пряча. — Да только в том проблема, аспидушка, что зла я в тебе и вчера не увидела, а уже сегодня ты мне вампира покалечил. Но вот я гляжу, а зла в тебе нет все так же. Вот только у меня уже нет доверия! Что делать будем, господин Аедан?
Аспид стоял, молча, угрюмо глядя на меня. Размышлял видимо.
Сделаем так, — не дожидаясь пока доразмышляет, сказала я, — ты назовешь мне причину, по которой Гыркулу покалечил. Настоящую причину. И учти — я ведьма, коли солжешь я увижу.
Судя по взгляду вновь суженных глаз, аспид об этом знал. От того и говорить не спешил, то ли слова подыскивал, чтобы обойти камень правды ручейками лжи.
— Аедан, — я смотрела прямо, — я не буду тонуть в болоте лжи и недомолвок. Назови причину, или уходи из моего леса.
Он усмехнулся, сверкнули зубы кипенно-белые, плавный шаг ко мне сделал аспид, и нависнув надо мной громадой своей, тихо произнес:
— Исподнее.
Что?!
Выражение моего лица видимо отразило весь испытуемый шок, потому как нависать аспид перестал, скривился досадливо, на мою недогадливость сетуя, головой покачал укоризненно и пояснил:
— Договор с Гыркулой на исподнее. Твое, я так понимаю?
М-да.
Я стояла, молча взирая на аспида, и не ведая — правду ему сказать, или еще раз затрещиной наградить, теперь уже не в испытательных целях, а исключительно в морально-удовлетворительных для меня. Да только тут не о себе думать надобно было — о деле что начала, о лесе, что в спасении нуждался, о мире среди моих бравых воинов. И в таком контексте, после мрачных раздумий, решено было правду сказать.
Тяжело вздохнув, пожала плечами, да и уведомила:
— Свое исподнее мне в карты проиграли сыновья графа. Два сына. Естественно ушли они в нем, я на нагие телеса упыриные смотреть не нанималась, так что за вампирами остался долг. Священный карточный долг. А вампиры терпеть не могут быть кому-то должными. Вот и все.
Выражение лица аспида стало непередаваемым. Оно в принципе было непередаваемым, сейчас же глаза более не зауживались, они скорее слегка округлились, ну и в позе аспида появилась некоторая растерянность, и в целом…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Я не хотела быть некромантом! И уж точно не жаждала пристального внимания Норта Дастела, лучшего студента Некроса. Но, как обычно, меня никто спрашивать не стал… Все началось с Мертвых игр! С проклятых Мертвых Игр! Именно с них. Нет, умом я понимала, что участие в играх против старшего курса ни к чему хорошему не приведет, но тот же ум отчетливо осознавал — игры дело обязательное, а к участию обязывают лучших учеников курса. А я еще радовалась, дура, замечательным оценкам, в то время как более опытные коллеги стремительно испортили свою успеваемость к концу семестра!
Автор обложки Annetabu. Книга законченаФайл для обновлений в МИ.
Она – не та, с чьим именем на устах рыцари совершают подвиги и чью красоту воспевают менестрели. Зато она умна, энергична, властолюбива… Знакомьтесь – Катриона Ринавиэль Уитримана, принцесса Оитлона. В простонародье – утырка. И пусть от наследницы Оитлона сбегают все женихи – ее враги их обгоняют. И пусть никто, даже собственные родители, не любят – зато все боятся. Но все это не может сделать Катриону счастливой… Пока в один далеко не прекрасный день ее не похищает Динар Грахсовен, правитель Даларии. Жизнь Кат круто меняется – она обретает любящего отца, друзей и массу неприятностей, главная из которых – любовь.
Что-то злобное кипит в Нью-Йорке.«Месяц назад я с ужасом наблюдала, как шесть моих товарищей-новобранцев умирают после глотка Нектара богов, божественного напитка, который или дарует тебе магические силы, или убивает тебя. Поверить не могу, что пришла за добавкой».Леда Пирс пережила первое испытание богов и проникла в Легион Ангелов, но борьба еще далеко не закончена. Кто-то отравляет сверхъестественных существ в Нью-Йорке. Подозревая ведьм, Легион посылает Леду на расследование. Чтобы спасти город, ей понадобится магия, которой она не обладает — а получение этой магии может попросту ее убить.
1812 год. Элинор Пемброук просыпается среди ночи и видит, что её комната в огне. Она тушит пожар силой мысли. Ей двадцать один год - слишком поздний возраст для обнаружения таланта к магии, но доказательства не вызывают сомнений: она обладает способностями не только разжигать огонь, но и гораздо более важным умением контролировать пламя и тушить его.Она - Необычная. Единственная в Англии за последние сто лет, кто умеет управлять огнём.Будучи Необычной, всё её боятся и почитают. Но для своего отца она - лишь олицетворение власти и его собственного престижа.
Уснуть на сто лет, проснуться от поцелуя. Жизнь Авроры должна была походить на сказку.Но внезапно открыв, что верность стране и верность короне в этой державе две разные вещи, Аврора может лишь мечтать о счастье. Раньше зачарованная принцесса, спасительница, она становится предателем.Аврора намерена освобоить свой дом от королевской тирании, даже если для этого придётся пересечь море и отправиться в королевство прекрасного и дьявольского принца Финнегана — знающего о магии куда больше, чем ему стоит.
Антоний и Клеопатра. Елена Троянская и Парис. Ромео и Джульетта. А теперь... Генри и Флора. Веками Любовь и Смерть выбирали себе игроков. Придумывали правила, бросали кости и держались неподалеку, готовые повлиять на ход игры, лишь бы победить. Но побеждала всегда Смерть. Всегда. Возможно ли, чтобы любовь хоть одной пары где-нибудь, когда-нибудь выбилась из этой череды? Встречайте: Флора Саудади, темнокожая девушка, которая днем мечтает стать второй Амелией Эрхарт, а по ночам поет джазовые песни в прокуренных ночных клубах Сиэтла.
Пусть Геля и предпочитает жить по средствам, но роман с аристократом и куш от крупной аферы это так заманчиво, что волей неволей втягиваешься в две авантюры. Но только потом, когда закрутишься слишком сильно, не надо жаловаться, что трудно удержать равновесие.Оступившись, каждый может подняться и перешагнуть через неприятности, Геля тем более. Для неё нет недостижимых вершин, захочет - станет артефактором, управится и с фабриками, и с соседями и с волшебными существами. И не важно, как сильно они сопротивляются и вставляют палки в колеса.
В наши дни уже невозможно встретить настоящую, чистую любовь. Чтобы её испытать, необходимо перенестись сквозь время. Или всё же нет?
Ведьмак во врагах — это мелочи. Чародей объявившийся внезапно — тоже не проблема. Да и заговор ведьм с магами вполне себе можно пережить, особенно если очень жить хочется. Инициатива — дело наказуемое? Это мы еще посмотрим. Неунывающая юная ведьмочка Веся, верный друг леший, Мудрый ворон, кот Ученый, дуб Знаний и самая размножательно-ориентированная Заповедная чаща в мире готовы к любым невзгодам и трудностям. И вообще, кто к ним с проблемой придет, тот сам нарвался. Коронавирусу посвящается (в смысле книга была написана во времена COVID-19 для повышения иммунитета и хорошего настроения).