Лесная нимфа - [68]

– Сделай его, – вдруг тихо, с прежним спокойствием в голосе приказал Бугорок.

Кролик оцепенел.

– А если и правда Юрка где-то здесь? – с трудом проговорил он, чувствуя, как в горле дрожит.

Бугорок опустил взгляд. Непонятно было, задумался он или прячет бешенство.

– Ладно, – сказал он, – подождем.

– Мужики, вы что? – наконец-то закудахтал Черкес. – Бугорок, ты что?..

– Ты полежи, Черкес, отдохни, понял? – велел Кролик, приподнимаясь: проверял, как поведет себя Бугорок. У того даже подбородок напрягся. Все, он уже не верил здесь никому… Кролик сделал вид, что усаживается поудобнее, набросил па плечи куртку, хотя и так было жарко.

Костер потрескивал, и это оказался самый громкий звук на берегу. Впрочем, можно было еще услышать, как шуршит песком волна, как бродит в вершинах неутомимый ветер. В вышине уже наливался белым светом, будто поспевал, блеклый абрис луны, хотя до темноты было далеко. И к страху Кролика мягко прильнула липучая, как паутина, тоска, потому что для него самого, как бы ни повернулось дело, остается одно – полная безысходность.

– Ладно, подождем, – повторил он.

Наши дни

«Авторай» – было написано на вывеске рядом с приземистым, длинным бетонным сооружением, которое невесть когда и зачем было выстроено в этом просторном дворе между несколькими жилыми домами. Что-то громыхало, звенело, стучало. Пахло машинным маслом и чем-то еще очень автомобильным, только Алена не знала чем. Навряд ли соседство с автомастерской могло понравиться жильцам этих домов, однако, на счастье, строение было окружено деревьями, сейчас занесенными снегом, ну а летом милосердной зеленой завесой защищающими его от взоров жильцов.

– А вот и святой Петр, – сказал Анненский, глядя на курившего на крыльце очень широкоплечего, низкорослого мужчину с наголо бритой головой. В ухе у него была серебряная серьга, и своим узкоглазым плоским лицом он скорее смахивал на Чингисхана, чем на святого Петра. Надет на нем был рабочий комбинезон, вызвавший в памяти Алены старый-престарый фильм «Неподдающиеся». Или еще что-то из классики советского кино на так называемую «рабочую тему».

– Митяй! – махнул рукой Чингисхан в комбинезоне. – Давно не виделись, что ли? Неужели со вчерашнего дня соскучиться успел? Как твой «ренат»? Бегает?

– Все отлично, Петряй, – выбрался Анненский из машины и открыл дверцу Алене. – Можешь срочно выправить вот эту вмятину?

– Вмятину? – спросил Петряй, бесстыжими глазами озирая писательницу с ног до головы. – Я бы сказал, что это сплошные выпуклости.

Алена возмущенно вскинула брови, но не выдержала и засмеялась. Этот нагловатый Чингисхан был ужасно обаятелен.

– Что ж вы, девушка, так подставили своего инструктора? – улыбнулся он в ответ. – А если бы его насквозь протаранило? Ладно, сделаем. Я так понимаю, все срочно, суперсрочно, чтобы не волновать усатую Сусанну?

Алена опять засмеялась.

– Нравятся мне веселые курсантки, – сообщил Чингисхан, играя узкими глазами. – Как таких красавиц зовут?

– Ну как могут звать красавицу? – удивился Анненский. – Ты что, Петряй, сам догадаться не можешь?

– Елена! – проявил чудеса сообразительности Чингисхан. – Что ж спрашиваю? Раз Прекрасная, значит, непременно Елена. Не всегда Елена – Прекрасная, но в данном случае как нельзя более… и ничуть не менее…

И опять заиграл глазами:

– Может, и мне в инструктора пойти? Вы как, станете у меня учиться? Индивидуальные уроки брать?

– Автошкола прогорит, если ты в инструктора пойдешь, – невозмутимо сказал Анненский. – Вы с Русланом не работать будете, а наперебой тр…

Он умолк, словно подавился.

– Руслану нечего трахать там, где прошел Петр Ибрагимов, – безмятежно сообщил Чингисхан. – Нашел с кем сравнивать! Хотя ладно, уговорил, не пойду в инструкторы, тем более что у вас мало платят. Ну, ребята, мне нужен час времени на вашу дверцу. Можете пока погулять. Или в кафе сходить – тут за углом пельменная хорошая.

– У тебя ноут работает? – спросил Анненский. – Допустишь?

– Чего спрашиваешь, Митяй? – пожал плечами Чингисхан. – Надо – так иди. Дорогу помнишь?

Анненский, кивнув, указал Алене на дверь под вывеской:

– Пошли, посмотрим на эти ваши темы.

Чингисхан протяжно вздохнул за их спинами. Анненский оглянулся и показал ему кулак. Петряй захохотал и пошел к «Ладе».

Ноутбук обнаружился в крошечной комнатке, в которой помещался только столик, стеллаж с бумагами и один стул. Это, видимо, был кабинет директора, если можно так выразиться.

Анненский усадил Алену на стул, с видом завсегдатая втащил из коридора какую-то картонную коробку и пристроился на ней. Зашел на форум, быстро прочитал и «Страшную месть», и «Страшную месть-2», а потом сразу нажал мышкой на ник Внеформата. Информации в привате с тех пор, как туда смотрела Алена, не прибавилось, и Анненский задумчиво сказал:

– Получается, никаких подходов к нему?

– Никаких, если не действовать через милицию, – кивнула Алена. – Но пока вроде поводов нет, к тому же в милиции придется рассказывать, с чего все началось.

– И выйду я сам дурак, – усмехнулся Анненский. – Как та унтер-офицерская вдова.

Алена не без удивления зыркнула в его сторону, но оставила свое удивление без комментариев. А вообще-то любопытно. Кто в наше время Чехова читает? Кто знает про унтер-офицерскую вдову, которая, так сказать, сама себя высекла?! Ну, читали-то рассказ, может, и многие, только приводить примеры из классики нынче как бы это… не можно. Не катит. Вот из реклам фразочки – это да. А Чехов…