Лесная крепость - [11]

Шрифт
Интервал

В одну из темных ночей загремел бы большой бой. Немцы не успели б прийти в себя, как из «мешка», уже, казалось, туго завязанного, высыпалась и исчезла бы такая желанная для фашистов добыча.


* * *

Тревожно зашуршал камыш, и тотчас выскочил из зарослей запыхавшийся, перепачканный Алесь.

— Вадим Николаевич! Там, понимаете… там. — Он показал рукой назад, в камыши.

— Да говори же! — встревожился учитель. — На гадюку, что ли, напоролся?

— Да нет, какая гадюка! — с досадой перебил Алесь. — Там… Там слышится какой-то непонятный голос.

— Не птица ли?

— Я тоже так думал, но не птица это. Я плывун промерял, шуршал осокой, а там и загукал кто-то. Пойдем посмотрим!

— Ох, испугал же ты меня, парень. Может, тебе почудилось?

— Почудилось! Как бы не так, «почудилось»… Говорю: что-то у коряги зашевелилось и вроде как застонало.

— Даже зашевелилось? Тогда, брат, идем!

Алесь побежал вперед, осторожно раздвигая камыш руками и оглядываясь по сторонам. Вадим Николаевич шел позади. Внезапно до его слуха долетели необычные звуки. То ли плач, то ли еще что…

— Слышите? — прошептал Алесь. — Кто-то стонет.

Учитель наклонился к самому уху мальчика:

— Тише!.. Подожди, я сам посмотрю.

Вадим Николаевич выбрался из камыша и направился прямо на голос. Следом за ним крался Алесь: приказ учителя не смог удержать парнишку на месте. Неужели на их маленьком плывуне люди? Кто они? Много ли?.. Так они миновали мшистую полянку. Вот и берег. Сквозь редкие заросли лозняка просматривается синева озера. И тут совсем близко раздался слабый, жалобный плач ребенка. Еще несколько шагов… Стоп. Что это? У трухлявой коряги лежала неподвижно, широко раскинув руки, молодая женщина в темной одежде, в пестром платочке на голове. Около нее копошилась совсем маленькая девочка, она дергала мать за рукав и жалобно тянула:

— Ма-а-а!.. Ма-а-а!..

Увидев незнакомых людей, девочка испуганно замерла.

Вадим Николаевич наклонился над женщиной, приложил ухо к груди — дыханья не было. Он с трудом оторвал девочку от матери. Она забилась в его руках, заплакала.

— Не бойся, маленькая, не бойся! — говорил учитель. — Лучше бы меня шарахнуло бомбой, чтобы не видеть такое…

Алесь возмущенно перебил:

— Зачем вы так, Вадим Николаевич? Мы должны выжить! Кто же тогда будет воевать с фашистом?

— Да, да, ты прав, Алесь. Прости. Видишь, нервы сдали. Никак не привыкну к горю людскому. Посмотри на нее — совсем кроха… Ведь пропала бы без нас!

Девочка между тем никак не хотела сидеть на руках учителя: всхлипывала, вырывалась изо всех сил. Ей было на вид не больше полутора лет. Одета по-деревенски — в длинную, до пят, полотняную рубашку, с непокрытой головкой, босая. На щеках грязные разводы от слез.

— Не плачь, маленькая, — утешал ее Вадим Николаевич. И все гладил, гладил ее мягкие русые волосы. Но та плакала и тянулась к матери.

Вадим Николаевич передал девочку Алесю, а сам склонился над женщиной, потрогал холодный лоб. Большие рыжие муравьи ползали по лицу и шее женщины. Остекленевшие глаза, казалось, недоумевали, пристально вглядываясь в высокое голубое небо. Кто она? Откуда?.. Теперь не узнать. Ага, вот какая-то тряпица, желтый платок и бутылочка. Видно, для маленькой. Это пригодится. Он осмотрел голову женщины. Она была убита осколком бомбы — молодая совсем еще…

Алесь шмыгнул носом, отвернулся, отошел в сторонку.

Вадим Николаевич позвал его:

— Ты иди отсюда, Алесь, на прогалинку, на солнышко, возьми девочку. А я мать похороню… Пусть земля ей будет пухом.

Алесь, как сумел, обмотал девочку тряпицей и понес ее на поляну. Девочка уже не плакала, а только всхлипывала. Шмыгал носом и Алесь.

День разгорался. Ветер шевелил чубатый камыш, раскачивал тонкие верхушки лозняка. Озеро мельтешило мелкой рябью.

Вдали, на северной стороне, гремели, не умолкали пушки… А скольких же и там хоронили, оплакивали, опуская в сырую землю, и там сейчас вовсю хозяйничала смерть…

У невысокого холмика Алесь остановился. Он поставил девочку на землю, а сам сел рядом.

— Вот и пришли! Ну, успокойся, не плачь. — Алесь заглянул в бледное личико девочки. — Мы с тобой сейчас погуляем. Ну-ка вставай на ножки. Умеешь сама ходить?

Девочка покачнулась и села. Алесь сорвал травинку.

— Видишь, какая хорошая? Хочешь, сорву еще? А может, тебе птичку поймать?

Из чащи камыша вышел Вадим Николаевич.

Алесь похвастался:

— Смотрите, привыкает. Я уже поговорил с ней.

— Думаешь, она может ходить? Ну ставь ее на ножки.

— Ставил. Как же! Да она сразу села. А ну-ка встань, — Алесь подхватил девочку под руки. — Топай ножками, топай, — и отодвинулся в сторону. Девочка молча смотрела на Алеся синими глазами и не двигалась.

— Дода, — прошептала она.

— Что такое Дода? — засмеялся Алесь.

— Это она тебя так называет.

— Вот придумала! Я не Дода, а Алесь.

— Дода! — стояла на своем девочка.

— Перекрестила, ну что ты будешь делать — перекрестила… А как тебя зовут?

Девочка внимательно посмотрела на Алеся, смешно заморгала.

— Ты скажешь, как тебя зовут? — Алесь шутя ткнул пальцем ей в грудь. Девочка крепко ухватилась за палец, покачнулась и… пошла.

— Родная ты моя! — обрадовался учитель. Он взял ее за ручку. — Ты меня не боишься? А ну пойдем к озеру. Я тебя умою. Пойдешь?


Еще от автора Николай Иванович Гомолко
Лето в Калиновке

Хорошо летом! Встанешь на зорьке, возьмешь удочки, да и пошел себе на озеро! Любят калиновские ребята свое озеро и лес любят. Однажды в лесу повстречались они с незнакомым человеком. Подозрительным показался им этот человек: высокий, в кирзовых сапогах, за плечами рация, а в руках — пистолет… Хлопцы задержали незнакомца и отвели в село. А он оказался не шпионом вовсе, а геологом. Крепко подружили юные герои повести «Лето в Калиновке» с тем геологом, и с кузнецом дядей Архипом подружили. Он еще им партизанский миноискатель отдал.


Шестой океан

Роман Николая Гомолки давно полюбился ребятам. Редакция и автор получили много писем, которые говорят о возросшем интересе юного читателя к проблемам космических перелетов, к новейшим достижениям науки и техники.События последних лет — запуск автоматической ракеты, с которой была сфотографирована обратная сторона Луны, беспримерный полет Юрия Гагарина заставили автора внести в текст романа некоторые исправления. Ныне мы предлагаем читателю эту книгу в переводе на русский язык.Аннотация издательства, 1961 г.


За великую трассу

Повесть посвящена полету в мировое пространство, строительству искусственного спутника Земли. Это попытка заглянуть в завтрашний день, показать практическое применение теоретических расчетов великого русского ученого К. Э. Циолковского.


Рекомендуем почитать
Вестники Судного дня

Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.