Лесь - [80]

Так его и застали Барбара и Януш, которым только что удалось вырваться из когтей инструктора и поклонников. При виде фигуры на лестнице ратуши остановились, наглухо ошеломленные.

— Господи, уборщица!.. — перепугался Януш.

— Спаси и сохрани, это же Кароль!.. — прошептала изумленная Барбара.

Януш вгляделся и с некоторым усилием поверил собственным глазам.

— Вы все тут окончательно опупели?

При виде чудесного превращения Кароля в уборщицу у него помутилось в голове.

— Пылищи страсть, утром не успею, — гнусавым фальцетом пропел Каролек. Потом как-то неловко повернулся, споткнулся и слетел с лестницы. Очки упали.

— Пыль вытираю… — попробовал дискантом, вдруг узнал друзей и заговорил нормально: — А, это вы. Я думал, люди…

Барбара перевела дыхание.

— Господи, кому в голову пришло тебя нарядить уборщицей?!

— Кабы Лесь, я не удивился бы, — добавил все еще ошеломленный Януш.

— Не знаю, — занервничал снова Каролек, вставая с земли. — Само собой как-то получилось.

С него уже было довольно приключений. Кое-как рассказал друзьям о случившемся, и Януш с Барбарой успокоились.

— Закрыть, — решил Януш. — Где печати?

— В кармане.

— Тем более закрыть. Лучше, чтобы туда пока никто не входил. Поставим сразу все печати и подбросим обратно.

— Я больше не пойду! И вообще с меня хватит этой беременности! Это дело Барбары!..

— Хорошо, хорошо, я сама пойду… Успокойся, не раздевайся здесь! Линяем!..

Через час новая уборщица пробралась в ратушу и подбросила печати обратно в стол. В час ночи сытые впечатлениями народные толпы укладывались почивать, в пансионате с фонтаном восемь рук чертили сразу со всех сторон на одном столе, а главный инженер правдами и неправдами склонял председателя отправиться на покой. Председатель с похвальным упорством рвался трудиться в ратуше, главный же тащил его в противоположную сторону, не будучи уверенным, совершена ли уже кража. Около трех утра главный победил.

До самого вечера следующего дня председатель безрезультатно пытался избавиться от навязчивого посетителя из Варшавы. Вывезенный на машине не только за пределы города, но и района, он ошеломленно выслушивал поразительные, по большей части противоречивые предложения главного инженера, поглощал завтраки и обеды в каких-то забегаловках, изучал глубину придорожных кюветов и осматривал встреченные по пути санитарные устройства. Сильная головная боль мешала ему сосредоточиться и понять, зачем он вообще куда-то поехал. Увлекший его за собой тип отличался блистательной изобретательностью, жуткой мнительностью и нерешительностью — он постоянно менял направление, возвращался, блуждал, петлял и ездил кругами. Председатель местного совета в конце концов перестал что бы то ни было понимать, перестал слушать, даже протестовать перестал и в мрачном молчании мечтал только о возвращении в родимый дом. Он жаждал прилечь в тихом, спокойном местечке, положить холодный компресс на бедную головушку и закрыть глаза.

Главный инженер выполнил порученное ему задание точно и безошибочно.

В два ночи группа отерла чело и победно рассмотрела скопированный план. Триумф был, правда, несколько смазан пустяковой недоделкой.

— Брал эти печати свободно, — укорял Януш Каролека. — Не мог внимательней посмотреть?

— Посмотреть мог, а что толку, — возражал Каролек. — Сколько помех, да еще очки ни к черту не годные.

— А кто знает, там ли эта печать, — проворчала Барбара. — Наверно, где-нибудь в пожарной охране.

— В пожарную охрану вламываться не пойдем, а сейчас проверим, нет ли у самого председателя. Если есть, стащим, припечатаем, а завтра подбросим.

На тщательно вычерченном плане не хватало маленькой, чуть смазанной печати инспектора пожарной охраны. В конце концов решили взять план в ратушу и перед водворением в председательский шкаф попытаться поставить и печать. Это избавило бы от дальнейших усилий и нервирующих сложностей.

Необычайно трудолюбивая уборщица снова явилась в ратушу. Из окна дамской комнаты спустился шнур. Один горбун — Лесь — привязал к шнуру солидный рулон, другой — Януш — дежурил на площади в тени лохани, третий — Каролек — торчал на углу улицы на тылах ратуши. Главный инженер ждал в машине сразу за городом.

Через четверть часа заработал мотор, и вся группа, втиснувшись в машину прямо в маскировочных костюмах, мчалась в пансионат, где все еще кающийся Бьёрн готовил ужин.

— Ну, нам повезло, — вздохнула с облегчением Барбара, запихивая под ноги подушку, снятую с себя. — Это просто счастье, что председатель упился и оставил все настежь. Ни одна отмычка не подходит ни к столу, ни к кабинету, специально проверила. Замки сломаны, открываются плохо. Хорошо работает только один, от шкафа — недавно поставили новый…

Роль графа основательно взбудоражила Леся. Его давние чувства снова возгорелись в душе. Огонь, правда, несколько поумерился, и нежная страсть несколько изменила форму и выражение. Руины замка вызывали разные романтические ассоциации, и перед глазами графа возникали картины всевозможных героических подвигов. То в башне томилась прекрасная кастелянна и спасал её из беды влюбленный рыцарь, то бородатые разбойники нападали на даму в карете, то на сорвавшегося с цепи медведя или тигра бросался с копьем мужественный оруженосец, а вот поединок на ристалище… Призер на турнире, влюбленный рыцарь, атаман разбойников и мужественный оруженосец — у всех была одна физиономия, которую Лесь имел возможность часто созерцать в зеркале.