Лес безмолвия. Озеро слёз. - [33]

«Скоро отведаем свежего мяса!»

Лиф дрожал, как от холода. Он повернулся к Жасмин и Барде и увидел всю гостиную такой, какой она была на самом деле: мрачная, темная клетка. По каменным стенам стекала зловонная слизь. То, что друзья приняли за мягкий ковер, оказалось гниющими шкурами каких-то мелких зверьков.

— Лиф, да что с тобой?

Лиф с трудом перевел глаза на Жасмин. Та изумленно смотрела на него, держа у рта чашку.

— Не пей! — крикнул Лиф.

— Но я хочу, — заупрямилась Жасмин и только собиралась сделать глоток, как Лиф выбил чашку у нее из рук.

Девочка вскочила и возмущенно уставилась на Лифа.

— Тише, — прошептал он. — Ты не понимаешь. Здесь опасно. Неизвестно, что это за зелье.

— Ты с ума сошел, — зевнул Барда. — Он ужасно вкусный.

Его глаза закрывались. Лиф увидел, что Барда успел выпить уже полчашки. Мальчик изо всех сил тряс его за плечо.

— Барда, не засыпай, пожалуйста! — молил он. — Они пытаются нас одурманить.

— Что за чушь?.. — медленно ворочая языком, проговорил Барда. — Никогда в жизни я не встречал таких добрых людей. Интересно, они брат и сестра или муж и жена?

Нижд, Дожд… Лиф мысленно перевернул имена и все понял.

— Брат и сестра, — мрачно ответил он. — Их зовут не Нижд и Дожд, а Джин и Джод. Это дети колдуньи Тэган. Я помню их имена в стихотворении-загадке, которую задал мне великан у моста. Они чудовища! Когда мы уснем, нас убьют и съедят.

— Неудачная шутка, Лиф, — нахмурилась Жасмин.

Барда ничего не ответил. Он обводил мутным взглядом жуткую комнату и видел уютную светлую гостиную.

— Асям огежевс меадевто орокс! Асям огежевс меадевто орокс! — напевал в кухне Джод, затачивая нож.

Его сестра подпевала:

— Еокраж еончилто! Барда сонно улыбнулся и откинулся в кресле.

— Слышишь, как они дружно поют за работой? Разве могут такие люди быть не теми, кем кажутся? Отдохни, Лиф. Ты сразу почувствуешь себя лучше.

Лиф в отчаянии смотрел на своих друзей. Что делать?

8. ГЛАЗА ОТКРЫЛИСЬ

Нужно разрушить чары. Но как? Лиф не понимал, почему он сам вдруг сумел увидеть все как есть. Это произошло неожиданно. Он стирал грязь с топаза, когда вошел Джод, и…

Топаз!

Лиф вспомнил полузабытые строчки из синей книжки отца «Волшебный Пояс Тилоары». Мальчик закрыл глаза, сосредоточился и представил себе страницу из книги.

* Топаз — могущественный камень, и его сила возрастает в полнолуние. Топаз защищает от ужасов тьмы и открывает двери в мир духов. Он укрепляет тело и просветляет разум…

Укрепляет тело и просветляет разум!

Лиф вспомнил, что сжимал топаз, когда отвечал на загадку великана. Он тер камень пальцами, когда увидел истинное лицо Джода.

Золотистый топаз — вот ключ к спасению!

Не говоря ни слова, Лиф схватил за руки Барду и Жасмин и заставил прикоснуться к камню на Поясе. Сначала они возмущенно заворчали, но, дотронувшись до топаза, вскрикнули от ужаса. Выпучив глаза, Жасмин и Барда смотрели на то, что Лиф увидел гораздо раньше, и слышали, что на самом деле пели Джин и Джод:

— Скоро отведаем свежего мяса! Отличное жаркое!

— Они нам с Филли сразу не понравились, — прошептала Жасмин. — Я думала, это потому, что мы выросли в лесу и не знаем, как ведут себя нормальные люди.

— Я… Как я мог ничего не заметить? — хрипло сказал Барда, прикоснувшись дрожащей рукой ко лбу.

— Нас заколдовали, — объяснил Лиф. — Топаз разрушил чары.

Барда покачал головой:

— Меня еще тогда удивило, что Серые Стражи не стали нас преследовать, когда мы свернули с тропы. Теперь я понимаю почему. Стражи знали, что рано или поздно мы наткнемся на дом Джин и Джода и они нас сцапают.

— Эти твари неуклюжие и медленно ходят, — сказал Лиф. — Иначе им не понадобились бы чары и дурманящий напиток. Мы должны попытаться…

— Если, конечно, сможем отсюда вырваться, — перебила его Жасмин.

Она вскочила на ноги и начала ощупывать липкие стены. Барда хотел ей помочь, с трудом встал, но закачался, побледнел и чуть не упал. Лиф успел подхватить его.

— Этот их проклятый напиток! — тяжело дыша, произнес он. — Выпей я всю чашку, спал бы сейчас крепким сном. Я чувствую ужасную слабость…

Жасмин шепотом подозвала их. Барда и Лиф подошли к ней. Она нашла дверь, которую можно было заметить только по едва различимой щели. Исполнившись надежды, друзья засунули пальцы в щель и изо всех сил потянули на себя. Дверь подалась, даже не скрипнув. Они заглянули внутрь, и надежда угасла.

Там оказался чулан, заваленный всякой рухлядью: всевозможной одеждой, выпачканной болотной грязью, ржавыми щитами и шлемами, потускневшими мечами и кинжалами… Еще там стояли четыре сундука, доверху наполненные драгоценностями и золотыми монетами. Друзья поняли, что все это когда-то принадлежало тем, кого Джин и Джод заманили к себе и съели.

— Сломанный указатель многих привел в лапы этих чудовищ, — тихо сказала Жасмин.

Лиф мрачно кивнул:

— Это ловушка. Они слышат колокольчик и бегут вытаскивать из трясины того, кто туда попал. К ним испытывают благодарность и видят только то, что позволяют колдовские чары. Поэтому люди не сопротивляются, не пускают в ход оружие, а покорно идут в дом вслед за хозяевами.

— А потом их усыпляют, убивают и съедают, — содрогнулся Барда. — И это чуть не случилось с нами самими!