Лепила - [50]
Я никогда раньше не видел Гуру в таком возбужденном состоянии. Он метался по комнате, внезапно останавливался и смотрел мне в лицо, потом снова кидался к окну, к шкафу, к столу. Наконец, выговорившись, он упал на свой стул и замолчал. Было видно, что он действительно сильно расстроен. Неужели это актерская игра? Все может быть. Но в такой ситуации, с таким откровением? Похоже, все было действительно так, как говорил Гуру.
Кто этот Саймон? Существует ли он на самом деле? Надо будет попросить Левашова проверить этого человека. Что, если это злая придумка хитрого обманщика, сумевшего оболванить сотни простых обывателей? После этого он уверен, что легко может перевернуть сознание одного человека, пусть и специалиста в области психиатрии. Это для него дело чести и потому приемлемы любые средства. Его каток не знает преград. До поры до времени…
– Вы должны мне помочь. – Похоже, Гуру долго сживался с этой мыслью. – Вы должны мне помочь избавиться от этого упыря. Мы с вами – серьезная сила. Плюс помощь полковника Левашова. Он ведь не откажет? – Королев А. Д. с нескрываемой надеждой посмотрел на меня. – Дело государственного масштаба. Нам нужно уничтожить этого человека. Убить! Взорвать! Отравить! Боже мой, о чем я? Даже не понимаю, что говорю. Я ли это вообще?
Вы, вы, уважаемый Гуру. Эта злость таилась в вас многие годы. Иногда что-то удавалось выплеснуть на близких (жену, например) и провинившихся подчиненных, но основная масса так и бурлила в котле вашего разума. До поры вы сдерживали свои эмоции, но вот пришел момент: котел лопнул, кипящая масса вырвалась наружу.
Мне оставалось выбрать, встану ли я под ваше знамя и тогда, возможно, смогу проникнуть в тайну вашего прошлого, или буду соблюдать здравый смысл и продолжать ждать в безопасном отдалении незапланированные откровения.
Но ведь затем я и согласился на эту операцию, чтобы разоблачить руководителя секты. А значит, место мое на передовой, там, где с обеих сторон бьются новейшие технологии и лучшие умы.
– Вы говорите правильно, – теперь уже я поднялся со своего места, – зло надо наказывать и по возможности истреблять. Есть ли у вас точные данные об этом Саймоне?
– Совсем немного. Но собрать более подробную информацию можно в считаные дни. У меня есть такая возможность.
– Тогда можете на меня рассчитывать, – я и в самом деле чувствовал прилив сил и эмоций, – ведите, полковник!
Глава 26
Половину прошлой ночи я провел в кабинете Володи Коновалова. Он вызвал меня срочным звонком, и я немедленно примчался в его ведомство.
При первом же взгляде было ясно: майор добился очередного успеха. Не иначе, выбил-таки из амбала чистосердечное признание. На меньшее я не рассчитывал.
– Проходи, не стесняйся. – Володя колдовал над электрическим чайником. – Твоего любимого Пуэра у меня нет, зато есть кое-что другое.
Признаться, такое начало разговора мне понравилось. Коновалов знал, что я заядлый чаеман, и потому не упускал шанс заговорить со мной на эту тему.
– Вот, – он достал из ящика пеструю коробочку и поднес ее к моим глазам.
Я не владел ни китайским, ни японским, но узнал эту надпись по ее графическим очертаниям. Узнал и буквально подпрыгнул на месте:
– Гекуро! Откуда? Это же страшный дефицит!
– Места надо знать. – Довольный произведенным впечатлением, майор улыбнулся и принялся засыпать зеленые иголочки в заварочный чайник. – На днях накрыли одну «лавочку». Торговали курительными смесями, легкой наркотой и прочими радостями жизни. – Увидев, как я насторожился, поспешил успокоить: – Не бойся, это действительно чай. Мы уже пробовали – всем понравилось.
– А ты знаешь, что чай гекуро подается на стол только на особых торжествах?
– Не знаю. Будем считать, что угадал. Есть повод.
Я взял дымящуюся чашку и приготовился слушать. Майор явно смаковал – и чай, и паузу перед рассказом о последних событиях. Наконец под действием волшебного напитка он немного расслабился и заговорил:
– Твой амбал – тот еще орешек. Молчал долго, ну и я честно терпел. Потом надавил, он и раскололся, и поплыл. То, что некто «полковник» подбил его на провокацию с компьютерщиком, ты знаешь.
– Знаю. Только ума не приложу, кто это – «полковник»? Это бы многое решило.
– Не торопись. Слушай дальше. Значит, покушение на убийство в составе группы он уже заработал.
– Так, и?
– Я решил проверить его на причастность к другим происшествиям вокруг нашей темы. Пришлось еще поднажать.
– Надеюсь, ты не пытал его каленым железом? – Глупо, наверное, но прозвучало как шутка.
– Нет, до этого не дошло. Парень просто не выдержал, когда я повысил голос. Стрессоустойчивость слабая.
– И что?
– Сначала впал в истерику, начал кричать, даже заплакал. Ей-богу, смешно, такой детина и вдруг ревет. Но потом остыл немного и сознался, что кроме Факса на его совести еще один труп. Угадай – чей?
– Неужели Ключа?
– Его самого.
– Подожди, а почему «еще один»?
– А мы сказали ему, что Факс мертв, и причиной тому – он, Андрей Шокин. Так было нужно.
– Ну да. После первого трупа количество последующих уже не имеет значения. Главное – не сознаться в первом.
– Вот именно. Но он почему-то был уверен, что мы не врем. Говорит, лампа была слишком тяжелая. Даже если бы просто упала хакеру на голову, могла убить, а тут ее еще направили, да с приличной высоты.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Отслужив в армейском спецназе, Константин Рощин устроился работать в службу безопасности к предпринимателям, а по сути, бандитам – братьям Александру и Сергею Мотылям. Служил он им верой и правдой, а когда на Александра напали киллеры, не задумываясь бросился к нему на помощь и расстрелял троих убийц. Но за этот самоотверженный поступок братья расплатились с Константином черной неблагодарностью. Они объявили, что Рощина знать не знают, никогда он у них не работал, а парней убил по собственной инициативе.
Законный вор, держатель воровского общака Варяг фактически подчиняет себе гигантский бизнес по торговле оружием. Но неожиданно его интересы сталкиваются с интересами мощной коррумпированной чиновничьей машины, тайно окружившей себя не только молодыми бандитскими вожаками, но и сотрудниками различных спецслужб, польстившихся на грязные деньги. Начинается беспощадная война законных воров против беспредела власти и беспредела новой мафии. В кровавой разборке наступает момент, когда Варягу кажется, что нет больше сил для борьбы.
Внедрившись на руководящую должность в концерн «Госснабвооружение», Варяг сумел направить колоссальные доходы от нелегальной торговли оружием на нужды воровского общака.Однако мощная мафиозная структура, во главе которой стоят представители спецслужб и осколки старой номенклатуры, любым путем пытается вернуть утраченный контроль за концерном.На Варяга готовится покушение…
В бескомпромиссной борьбе за передел государственной собственности схлестнулись интересы воровского сообщества и коррумпированных представителей нынешней российской номенклатуры. На новом витке этой борьбы ставка сделана на крупный куш – подлежащий приватизации Балтийский торговый флот, В смертельную игру оказываются вовлечены крупные государственные чиновники и криминальные авторитеты северной столицы. Знаменитый воровской авторитет Варяг контролирует непростые события в Петербурге. Теперь от исхода этих событий впрямую зависит судьба его бизнеса в России и за рубежом.