Лепила - [45]
– Вас, как я понимаю, отпустили?
– Да, под подписку о невыезде.
– Надеюсь, все обойдется и виновный понесет наказание.
– Надеюсь.
Он снова включил чайник и на несколько секунд замолчал. Я не лез с вопросами, давал возможность Гуру разговориться, так будет легче контролировать и направлять ход беседы.
– Все зависит от того, кто у власти. – Он произнес эти слова как мантру: с закрытыми глазами, приглушенным голосом, направленным внутрь себя. – Мы зависим от них, начиная с рождения и до смерти. Да и сама смерть тоже может быть срежиссирована ими.
Кто знал, что когда-то я, отличник боевой и политической подготовки, попаду в эти страшные условия, где даже без войны выжить практически невозможно. А все потому, что я уже не принадлежал себе. Дав присягу, я вверился их политической воле и здравому смыслу, которым они, к сожалению, не отличались. Винтики должны были подходить к любому механизму. И они подходили – в Африке, в Европе, в Азии. Где без сопротивления, а где – со скрежетом и хрустом. Некоторые при этом ломались, некоторые терялись. Им на смену тут же прибывали новые. Процесс должен быть безостановочным, материала для этого было в достатке.
– Можно было отказаться.
– Вы слишком молоды, чтобы помнить условия того времени. Было «добровольно-принудительно», было «по зову сердца», «по указанию свыше»… А был «интернациональный долг», и все это не обсуждалось и не комментировалось. Подо все была подведена база. Все свершалось, потому что этого требовала политическая обстановка. Так нам говорили. На самом же деле это были чьи-то личные амбиции, чья-то злая воля. И за эти, чужие, интересы наши ребята клали свои головы. На моих глазах во время боя во вражеском лесу погибли два наших офицера. Отличные были ребята, мы успели подружиться. За что? За то, чтобы одни азиаты жили в мире с другими азиатами. Да пусть бы разбирались между собой, без нашего жертвоприношения. Вы скажете: геополитика. Время показало, что никакой геополитики не существует. Есть капитал, личные амбиции и подведенная под них база.
И так в течение нескольких лет: с одной стороны, воля политического руководства, невидимый, но очень тяжкий пресс, с другой – головорезы Саймона с реальными автоматами и ножами. И неизвестно, что страшнее. А страх был, не верьте тому, кто заявляет обратное. Человек всегда остается человеком, в любых условиях, в любых погонах. Когда весело, он смеется, когда страшно, он боится. Я тоже боялся. Знаете, чего больше всего?..
Он придвинулся ко мне вплотную, я почувствовал необъяснимый жар, исходивший от него. Казалось, Гуру в этот момент вырабатывает внутри себя колоссальную энергию. Оставалось только определить, на кого он ее выплеснет. Мне стало не по себе, ведь, кроме меня, другой жертвы в кабинете не было.
– …Я боялся сойти с ума. Безумец в безумных условиях – это беда в квадрате. Как же это было трудно – удержаться в своем рассудке. Среди огня и разрывов, когда непонятно, что прошивает листья – дождь или пули, когда рядом умирают люди.
Саймон не церемонился с ними. Расстрелянные дети и старики. Растерзанные женщины, пленные и местные чиновники. Кровь, кровь и еще раз кровь… На его счету не один десяток истребленных селений, подбитых машин и взорванных мостов. И это только в одной провинции! А ведь Саймон действовал не один, у него были соратники – такие же полевые командиры, джентльмены удачи. Если сложить вместе все, что они натворили в этой несчастной стране, получится настоящая энциклопедия человеческой ненависти. С одной стороны – ненависть захватчиков к своим жертвам, с другой – ненависть аборигенов к тем, кто вторгся на их землю. Только написать эту энциклопедию некому: все действующие лица давно мертвы. Один Саймон жив! Этот мерзавец еще ходит по земле, втаптывает в нее память тех, кто видел его злодеяния!
Возбуждение Гуру передалось мне. Так проникновенна была его речь, что независимо от своей воли я срезонировал с колебаниями его энергетического поля. Ненависть к этому бандиту в какой-то момент обуяла и меня. Теперь это я продирался сквозь густой кустарник вдоль черного, как деготь, Меконга, это я затравленно озирался вокруг, ежесекундно ожидая стрелы или пули, это я, истекая кровью, перевязывал сам себя. Все мои мысли в эту минуту сводились к тому, чтобы достать этого головореза, поразить его своей справедливой ненавистью, предъявить военному трибуналу. А можно просто – пристрелить в ближайших зарослях. Я как будто действительно был там: я видел эти леса, эту реку, этих людей – маленьких, чумазых, с автоматами не по росту. Откуда все это? Из военной хроники или из действительности. Я уже не мог полностью поручиться за то, что Гуру не телепортировал меня сквозь время и пространство на ту неизвестную многим из ныне живущих войну.
Я поймал себя на мысли, что смотрю ему в глаза с тревогой и сопереживанием, подобно ученику, услышавшему страшное известие из уст своего учителя. «Что теперь будет? Как жить? Во что верить?» – наверное, читалось в моем взгляде. Не знаю, были ли эти вопросы в эту минуту для меня насущными, но желание найти на них ответы, покарать преступника сформировалось в моем мозгу вполне отчетливо. Я не до конца понимал свое состояние, но чувствовал, что Гуру повторил трюк, поразивший меня на острове. Только на этот раз мое сознание фиксировало не жабу, а реального человека с его черным нутром и кровавым прошлым. Я готов был поклясться, что минуту назад видел этого Саймона: его одежду, походку, лицо, слышал его голос. Если бы меня попросили, я бы прямо сейчас, не колеблясь, нарисовал на бумаге его портрет.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Отслужив в армейском спецназе, Константин Рощин устроился работать в службу безопасности к предпринимателям, а по сути, бандитам – братьям Александру и Сергею Мотылям. Служил он им верой и правдой, а когда на Александра напали киллеры, не задумываясь бросился к нему на помощь и расстрелял троих убийц. Но за этот самоотверженный поступок братья расплатились с Константином черной неблагодарностью. Они объявили, что Рощина знать не знают, никогда он у них не работал, а парней убил по собственной инициативе.
Законный вор, держатель воровского общака Варяг фактически подчиняет себе гигантский бизнес по торговле оружием. Но неожиданно его интересы сталкиваются с интересами мощной коррумпированной чиновничьей машины, тайно окружившей себя не только молодыми бандитскими вожаками, но и сотрудниками различных спецслужб, польстившихся на грязные деньги. Начинается беспощадная война законных воров против беспредела власти и беспредела новой мафии. В кровавой разборке наступает момент, когда Варягу кажется, что нет больше сил для борьбы.
Внедрившись на руководящую должность в концерн «Госснабвооружение», Варяг сумел направить колоссальные доходы от нелегальной торговли оружием на нужды воровского общака.Однако мощная мафиозная структура, во главе которой стоят представители спецслужб и осколки старой номенклатуры, любым путем пытается вернуть утраченный контроль за концерном.На Варяга готовится покушение…
В бескомпромиссной борьбе за передел государственной собственности схлестнулись интересы воровского сообщества и коррумпированных представителей нынешней российской номенклатуры. На новом витке этой борьбы ставка сделана на крупный куш – подлежащий приватизации Балтийский торговый флот, В смертельную игру оказываются вовлечены крупные государственные чиновники и криминальные авторитеты северной столицы. Знаменитый воровской авторитет Варяг контролирует непростые события в Петербурге. Теперь от исхода этих событий впрямую зависит судьба его бизнеса в России и за рубежом.