Лепила. Книга третья - [11]

— Наши амулеты связи ты видел, как работают знаешь, так? — шаман вопросительно посмотрел на меня, я же в ответ кивнул. — В общем, с него сняли несколько таких амулетов, при помощи которых можно держать связь со всем южным войском.

— И? — пока глубокая мысль камлателя никак не могла до меня достучаться.

— И можно слушать, передавать вранье и прочее, а то и вовсе заглушить эту связь.

— Прослушка, разведка, дезинформация, это я понимаю, да.

— В моем доме попрошу не ругаться! — заявил шаман, сделав строгое лицо. — Понапридумывал мудреных слов, чтобы за умного сойти, будто я не знаю, что ты бывший офицер!

Тут хозяин рассмеялся, я тут же присоединился к веселью. И сюда докатился армейский юмор, даже удивительно.

— Так вот, — продолжил, отсмеявшись, шаман. — Проблема в том, что, когда входишь в малый дом духов, там появляется отражение твоего лица. Не выйдет слушать или говорить, выдавая себя за другого.

— Все еще не понимаю, к чему ты клонишь, — честно сказал я.

— А что тут понимать? У меня есть ученик, отчасти похожий на покойного, надо сделать его совсем похожим. Я знаю, что ты это умеешь.

— Это не так просто, как кажется. Зови своего ученика, надо посмотреть и прикинуть, — ну да, обыватель обычно думает, что пластическая хирургия запросто может полностью изменить внешность. Даже в кино этот сюжет обыграли, а кино, как известно, никогда не врет, не умеет. На деле же относительно легко можно перекроить только мягкие ткани, да хрящи. С костями сложнее. В принципе, магия жизни дает хирургии колоссальные возможности, только быстро подобное не сделаешь, нам же надо управиться в день-два максимум. Между тем шаман окликнул кого-то за ширмой, оттуда вскоре показался молодой орк. Он был ниже ростом и имел более хрупкое телосложение, чем уже покойный пленник, если термин «хрупкое» вообще можно применять к урук-хаям. Впрочем, фигуру в виртуальном пространстве амулета связи не видно, так что смотрим на лицо. А ведь шаман угадал, весьма похожий молодой орк. Чуть подправить нос и губы, да сделать фальшивый шрам над бровью, и не отличить от покойного. Кости пилить не придется. Эту мысль я тут же озвучил присутствующим, после чего было решено с операцией не тянуть. Посему мы втроем тут же направились к фургону, там нормальная походная операционная, инструменты, оборудование. Юная личинка шамана откровенно нервничала, но вариантов отвертеться не было.

* * *

У фургона был натянут тент, мои бойцы поставили несколько бамбуковых шестов и перекладин, да кинули сверху кусок тонкой парусины, получилась помесь тенистого дворика с большой палаткой, посередине расстелили кошму, на нее поставили топчан, накидали вокруг подушек, да и сели обедать всем коллективом. Еда на столе была, не побоюсь этого слова, интернациональная, причем мои башибузуки больше налегали на местные яства, шаман же с учеником, который все время ощупывал лицо, пытаясь привыкнуть к новой внешности, налегали на гравийскую орочью кухню. Экзотика, как ни крути. Я же вкушал из обоих котлов и ощущал себя совершенно замечательно, будто вернулся в родной дом после долгого похода. И неважно, что вокруг непонятная саванна, где кактусы соседствуют с пиниями и пальмами, неважно, что вокруг назревает полноценная война. Здесь и сейчас хорошо, уютно, да еще и компания хорошая собралась. А еще, наконец, удалось узнать, как зовут шамана. Марх его имя. Вождя же зовут Хрурт. А то как-то неудобно постоянно обращаться к почти что другу по должности, а не по имени.

Трапеза подошла к концу, когда воин подбежал к Марху, наклонился и что-то прошептал на ухо. Шаман что-то тихо ответил и тут же отослал его обратно взмахом руки.

— Твои бледнолицые друзья прибыли, — сказал шаман мне. — Колдун и две дюжины солдат. Я велел привести колдуна сразу сюда.

— Колдун — это Мило, угадал? — уточнил я.

— Он самый, сейчас будет.

Ну, раз он самый, то не обмыть такую встречу нельзя. Знаю, что война и сухой закон, только от полусотни капель никто не опьянеет. Я сходил в фургон и вернулся с грубой стеклянной бутылкой квадратного сечения, в которой плескалась янтарная жидкость, прихватив еще стопку серебряных стаканчиков размером чуть больше наперстка. Тут как раз подъехал Мило.

— Ну здравствуй, студент, — сказал друг и учитель, пожав мне руку.

— Здравствуй, профессор, — тут мы обнялись.

— Давай, рассказывай, — Мило сел рядом со мной с противоположной от шамана стороны, сидевший на этом месте Норх передвинулся в сторону.

— Потом, все потом! — решительно заявил я, расставляя крошечные стаканчики и скалывая сургуч с пробки. Несколько секунд, и жидкость полилась в серебряную посуду, распространяя запах хорошего бурбона. Все присутствующие взяли стаканчики, смотревшиеся совсем крошечными в здоровенных лапищах орков.

— За встречу! — провозгласил я традиционный банальный тост, бурбон немедленно исчез в глотках, мы дружно закусили, теперь можно и поговорить.

— Отличная штука, — прокомментировал напиток Мило. — Это то самое, что ты там у себя гонишь?

— Угадал. Собственное производство. Кстати, как тебе бутылка?

Мило взял стеклянную емкость, повертел в руках и поставил обратно.