Леонора. Девушка без прошлого - [13]
В желудке пекло, и девочка прислонилась к стене. Мирабель обернулась и, заметив ее, вздрогнула. Потом выпрямилась, вытерла руки о влажный передник, нарезала толстыми ломтями хлеб и поставила на стол миску с персиками.
– Съешь обязательно, – сказала Мирабель, стараясь не смотреть ей в лицо.
Сухой хлеб царапал горло. Есть не хотелось, но она проглотила все до последней крошки, хотя еда только разжигала пылавший внутри огонь, а не гасила его. Мирабель нежно положила руку ей на плечо.
– Пойдем подготовим тебя, хорошо? – сказала она слишком уж мягким тоном.
Все казалось холодным: протянутая рука, пустой взгляд, молчание…
Мирабель привела ее в гостиную, раздела и натянула на худенькие плечики новое платье. Из шкафа она достала блестящие черные туфли с серебряными пряжками на ремешках. Мирабель наряжала ее с отсутствующим видом, поджав губы и избегая встречаться глазами.
– Там будет не так уж плохо. Вот увидишь. – Голос женщины дрогнул. – Все это только к лучшему.
От этих слов в висках девочки шумно застучала кровь.
Неловкие пальцы Мирабель дрожали, когда она натягивала неудобные туфли ей на ноги и разглаживала складки на рукавах нового платья. Потом она заглянула ей в глаза и решительно сказала:
– Пойдем. Давай покажем Эльзе, как замечательно ты выглядишь.
Они вошли в спальню. Новые туфли громко стучали по полу. Эльза сидела на кровати и плакала, уткнувшись в носовой платок. Плечи ее дрожали. Увидев девочку, она сунула платок под подушку. На губах ее появилась улыбка, и на своем отрывистом английском она сказала:
– Ох, какая же ты красивая! Очень, очень красивая!
Эльза протянула к ней руки и подала знак подойти поближе.
Хлопнула передняя дверь. Шаги по половицам, скрип ступеней. Глухие мужские голоса внизу.
Эльза порывисто прижала ее к себе, намочив волосы слезами.
Комната наполнилась шумом.
Девочку охватила паника – она сковывала тело и проникала в каждый уголок. Эльза отчаянно обняла ее, и она едва смогла дышать. Внутри разливался жар, а сознание отказывалось понимать происходящее. Ее тело – каждая его частичка! – упиралось, пятилось и сжималось. Сквозь заслоняющую взор защитную оболочку пробивались приглушенные звуки – плач, вопли, мольбы.
Ее тянули за руки в разные стороны, и внезапно ее ноги оторвались от земли. Она резко открыла глаза.
Ее несли по дому, вниз по лестнице и на улицу через переднюю дверь, которая, захлопнувшись, одним глухим ударом отсекла крики Эльзы. Ее несли чьи-то крепкие руки. Она прижималась лицом к жесткому сукну униформы и слышала прерывистое дыхание мужчины. Все мысли заслоняли болезненные удары в висках. Она чувствовала привкус крови на прикушенной губе, топот сапог по земле, запах лошадей… Происходящее ее убивало.
Мужчина бросил ее на гладкое кожаное сиденье, и она, ничего не видя, забилась в угол. Карета сдвинулась с места, и голова ее ударилась о дверцу. Все в ней горело и пульсировало болью. Из-под прикрытых век она, словно издалека, видела свои новые туфли, запыленные и испачканные красной грязью.
Позади, окутанный облаками пыли, остался маленький городок в пустыне. Городок, который даст ей имя – Леонора.
Часть 2
Глава 7
Прошлые месяцы прошли словно в тумане: чьи-то руки, какие-то дома, люди в униформе…
Очередное путешествие – и полицейский, отпирающий дверцу.
– Выходи, – проворчал он и сдвинул шляпу на затылок: на покрасневшей коже лба осталась светлая полоска от жесткого ободка. – Давай, детка. Мы не можем торчать тут целый день. – Он рывком поставил ее на землю.
Поваленные деревья с ободранной корой тянулись в небо вывернутыми из земли корнями, напоминающими худые скрюченные пальцы. На камнях среди редкой травы блестело битое стекло. Рядом с церковью была куча мусора: сломанные стулья, осколки кирпича в строительном растворе, раскрытые книжки с заплесневелыми переплетами. Полисмен отпустил ее руку. Во рту пересохло. Вдалеке, заглушая гулкий стук ее сердца, ревел морской прибой.
Из дверей церкви вышел священник. Одетый с головы до пят во все черное, он, казалось, плыл по дорожке, словно тень.
– Доброе утро, констебль, – с равнодушным видом сказал он.
– Доброе утро, отец Макинтайр. – Полицейский обвел взглядом брезентовые крыши и разбитые окна сиротского приюта и погладил свой круглый живот. – Да-а, циклон причинил немало бед, отче. Как вы собираетесь все это восстанавливать?
Священник вздохнул и раздраженно притопнул ногой.
– Я написал епископу. Деньги будут.
– Надеюсь, что вы не ошибаетесь. В Джералдтоне тоже досталось, но тут… – Полисмен вытер лоб и перевел взгляд на груду покореженных деревьев. – Все это пустяки по сравнению с тем, что случилось здесь. Боюсь, на вас пришелся главный удар. – Он почесал нос и на этом покончил с разговорами ни о чем. – Как бы там ни было, – сказал он, кивнув в сторону девочки, – я привез вам еще одну.
– Я вижу. – Лицо священника было бесстрастным, а тон – строгим. – Я был бы признателен, если бы впредь вы предупреждали о таких вещах. Вы говорили, что она появится здесь не раньше чем через месяц.
Полицейский пожал плечами:
– Я тут ни при чем. Ее выставили уже из двух приемных семей. Всех бесило, что она не разговаривает. Я целую неделю ношусь с ней.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Каждый из нас хотя бы раза в жизни задавался вопросом – существует ли дружба между парнем и девушкой? Многие скажут, что это не возможно! Герои этой истории попробуют опровергнуть этот стереотип. Получиться ли у них – время покажет.
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.