Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны - [22]
В то же время происходили депортации: в январе 1933 г. ОГПУ приказало выслать 4037 крестьян из Днепропетровской области в Архангельск240. Мэрфи полагает, что у Брежнева как партийного функционера был специальный продовольственный паек, так что он не испытывал проблем с питанием241. Однако положение было крайне тяжелым: ОГПУ пыталось всеми средствами удержать голодающих крестьян в деревне, но они бежали в города242, где просили о пропитании и истощенные умирали на дорогах. При этом коллективизация и последовавший за ней голод сильнее всего поразили не только Украину как житницу Советского Союза; внутри Украины центром катастрофы была Днепропетровская область243. В марте 1933 г. ГПУ сообщало из Киева, что в округе Каменское в одиннадцати деревнях в 609 семьях голодают 1192 взрослых и 1407 детей; 2188 человек заболели, известен случай каннибализма, и еще никто не получил помощи244.
Не удивительно, что об этой деятельности ничего нет в «мемуарах» Брежнева. Даже те, кто сами писали свои воспоминания, почти всегда оставляли такую тему за скобками245. В той же мере, в какой коллективизация до конца существования Советского Союза трактовалась как большой успех, на упоминаниях о насилии, депортации и голоде с примерно 5 млн жертв, лежало табу.
Наверное, Брежнев испытал облегчение, когда в марте 1933 г. он получил новое задание – руководить рабфаком Каменского, т. е. учебным центром, созданным на основе политехнической школы инженера Петрова, где рабочих на протяжении двух лет готовили к учебе в вузе246. Тот факт, что он, студент, пусть и с некоторым управленческим опытом специалиста-аграрника был назначен директором учебного заведения, свидетельствует о том, что Брежнев успел хорошо зарекомендовать себя на предыдущей работе, т. е. в ходе коллективизации и в должности парторга института. Если верить воспоминаниям, собранным к 70-летию Брежнева, то он предстает вдумчивым и осторожным директором, простым и дружелюбным в общении со своими коллегами и все же весьма требовательным. Он преобразовал учебный план и экзаменационную систему247. Это похоже на слишком позитивное клише и подтверждается указаниями Брежнева. В соответствии с ними Брежнев требовал регулярного посещения занятий, бо́льшего внимания правописанию и обязательных экзаменов по всем отдельным дисциплинам. Он также давал указания по реформированию экзаменационной системы248. Брежнев помогал развитию этого учебного заведения: если в 1933 г. там было лишь 13 выпускников, то в 1935 г. их насчитывалось уже более 100249. Но и здесь ему приходилось заниматься раскулачиванием, хотел он того или нет250: «19 мая 1933 г. студентку 5-й группы Хрен О. Е. как дочь кулака, раскулаченного и лишенного права голоса, из состава студентов исключить… как чуждый элемент»251. 27 января 1935 г. Брежнев с оценкой «отлично» защитил дипломную работу на тему «Проект электростатической очистки доменного газа в условиях завода имени Ф. Э. Дзержинского»252. В комиссии председательствовал директор института Герман Германович Поль (род. в 1898 г.); кроме двух доцентов, в нее входили пять инженеров металлургического завода. Они поставили Брежневу высшие оценки как за его письменную работу, так и за теоретическую часть и устные ответы. Ему была присвоена квалификация инженера по теплосиловым установкам. Вопрос о том, насколько обоснована эта оценка, придется оставить без ответа. В этом отношении интересен анекдот, рассказанный, вероятно, в 1963 г., когда Брежнев очередной раз, как он часто и охотно делал, посетил свою альма-матер и профессор математики спросил его, помнит ли он еще, сколько раз сдавал экзамен. Брежнев ответил: «Да, пять раз, но тогда Вы мне поставили “отлично”»253.
Фото 4. Л. И. Брежнев (сидит первый слева), выпускник в кругу сокурсников, Каменское 1935
И все же удивляет эстетика фотографии, которая показывает Брежнева и восьмерых его сокурсников – свежеиспеченных инженеров. В изображении нет ничего специфически большевистского, оно соответствует скорее интеллигентской эстетике предреволюционного времени. Брежнев единственный во френче, все остальные одеты в обычные костюмы с галстуками и белые рубашки. Кажется, что Брежнев и есть центр изображения, а все остальные сидят или стоят вокруг него. На него обращены взгляды собравшихся. Очевидно, что перед нами люди, связанные товарищескими отношениями, словно подтверждая это, они положили руки друг другу на плечи и обмениваются улыбками. Брежнев не отличается от своих товарищей ни позой, ни выражением лица. Он производит впечатление молодого человека, который хорошо выглядит и любит быть в компании своих товарищей. Фотография относится к середине 1930-х гг., когда после голода в 1933 г. и до начала Большого террора 1937/38 г. партия обещала инженерам привилегированную жизнь. Костюм, белая рубашка и галстук считались во время второй пятилетки (1933–1938) признаками культурности.
