Леонардо да Винчи - [39]

Часто забывают, что Леонардо при жизни был знаменит прежде всего своими фацециями и различными постановочными придумками. То и дело вызывая своими поступками недоумение окружающих, он был первым из флорентийских художников, в чьей жизни фарс и игра занимали так много места. Этому он посвятил и многие из своих записных книжек. Его чувство юмора удивляет, зачастую диссонирует с умонастроением окружающих, нередко заказчики его просто не понимают, не говоря уже о том, чтобы одобрять. Близким к нему людям ничуть не больше нравится эта постоянная ирония, никогда и ничего не принимающая всерьез. Он словно бы намеренно старается уклониться от серьезного взгляда на вещи… Тем хуже для него, поскольку многие на основании этого заключают, что его ничто не касается. У него это такая манера: изображать, будто на него ничто и никогда не производит впечатления. Когда же у него скверное настроение, он скрывается от людей, уходит к загородным холмам, чтобы там пытаться найти для людей способ летать, прежде всего для себя самого и таких, как Зороастро, мечтающих поучаствовать в подобного рода экспериментах. Всю жизнь Леонардо изобретал крылья самых разных конструкций и летательные аппараты. Неудачи на этом поприще никогда не обескураживали его… Желание летать оставалось для него самой большой, так никогда и не исполнившейся мечтой. Причиной на сей раз послужило отнюдь не отсутствие упорства в достижении цели или возможности экспериментально проверить сконструированный летательный аппарат. Некоторые утверждают, что его эксперименты послужили причиной гибели двоих его ассистентов, другие же придерживаются мнения, что он так и не пошел дальше экспериментов с животными… Но вот что не вызывает споров, так это то, что он много потрудился на этом поприще.

Возвращение Леонардо во Флоренцию, где он привлек к себе столь много внимания и даже восхищения, не принесло ему желанных результатов. Пусть Липпи и уступил ему заказ на написание алтарного образа, пусть Леонардо и пережил несколько счастливых минут славы, выставив на всеобщее обозрение картон «Святая Анна», но больших заказов как не было, так и нет. И вообще, он рисковал собственной репутацией, не завершив в срок заказанный ему алтарный образ.

После такого успеха Леонардо, по логике вещей, должен был бы взяться за работу и как следует завершить ее, дабы тем самым как можно скорее обеспечить себе другие заказы… Ничуть не бывало. В очередной раз он отказывается от завершения начатой работы. Притом что он уже создал множество этюдов, набросков, картонов, отдельные из которых были весьма недурны, и всего лишь одно панно, которое сейчас можно видеть в Лувре. Однако всё это было весьма далеко от алтарного образа, заказанного монахами. Этот образ так никогда и не появится на свет. В течение двух лет монахи терпеливо, но тщетно ждут исполнения своего заказа. Наконец, потеряв всякую надежду (Леонардо покинул Флоренцию, чтобы следовать за Чезаре Борджа, и никто не мог сказать, когда он воротится и воротится ли вообще), они обращаются к Филиппино Липпи с предложением завершить заказанный ими алтарный образ. Ради этого он должен был оставить начатую работу над сюжетом о Снятии с Креста. Но в 1504 году Филиппино Липпи внезапно умирает, еще совсем молодым. В конце концов Перуджино в 1506 году завершит работу над злосчастным заказом.

Сенсационная новость: отныне живопись опротивела Леонардо! По крайней мере — официально, о чем он заявляет всем докучающим ему своими просьбами, например, герцогине Мантуанской, которая никак не хочет отступиться от него. «Занятия математикой настолько удалили его от живописи, что теперь он даже видеть не может кисти», — доносили ее агенты.

И все же он исполняет маленький образ Мадонны для Флоримона Роберте, фаворита короля Франции. Леонардо счел за благо поддерживать хорошие отношения с французами. Речь идет о знаменитой «Мадонне с веретеном», в дальнейшем послужившей образцом, даже прообразом, для всех его горячих почитателей из числа художников. Рафаэль, следуя примеру Микеланджело, посетил мастерскую Леонардо, видел эту картину и был ошеломлен увиденным. Многие художники взялись тогда за разработку той же темы: младенец Иисус на руках своей матери, прядущей шерсть.

Ученики Леонардо, включая Салаи, выполнили по крайней мере две известные копии, дошедшие до наших дней. В них реализована техника применения лазурной краски, которую предпочитал сам Леонардо для горного фона. «Воздух надо писать таким, каким он воспринимается: голубым… Потому что воздух кажется голубым…» — неоднократно отмечал он.

Хождение по кругу

Поведение Леонардо все больше и больше поражает окружающих. Публику приводят в недоумение как образ его жизни, так и разнообразие его занятий. Его жизнь представляется стороннему наблюдателю беспорядочной, лишенной цели и смысла, по принципу: день прожит — и слава богу. Его разболтанность, неспособность выполнить полученный заказ, довести дело до конца становятся предметом насмешек. Его укоряют в утрате любви к искусству, которое он забросил ради занятия науками… И надо сказать, что в тот момент это были отнюдь не ложные обвинения. Он буквально бредит машинами, находит удовольствие в их конструировании и усовершенствовании. Никто не может с уверенностью сказать, что эти машины когда-либо функционировали. Хотя он и опередил во многом своих современников, хотя он и выдвинул технику на передний план, он не способен организовать собственные знания в соответствии со строгим методом. Из-за отсутствия теоретической базы научные наблюдения Леонардо не выходят за пределы традиционных концепций того времени. Так, многие машины для серебряных рудников, чертежи которых он тщательно изготовил, уже существовали задолго до него, беря свое начало от широкого инновационно-технологического движения, характерного для Северной Италии еще в XIV веке. Мы можем сегодня задаться вопросом, не довольствовался ли Леонардо простым копированием, повторением того, что житель Сиены Франческо ди Джорджо Мартини сделал еще за тринадцать лет до него в своем трактате, в котором можно встретить чертежи различных машин, в том числе самодвижущихся, и знаменитых гидравлических турбин, столь сильно занимавших воображение Леонардо. В 1490 году они встречались в Павии, где обсуждали проект завершения строительства собора.