Ленинград - [22]
Расчет Г. К. Жукова на то, что противника удастся перемолоть артиллерийским, минометным огнем, авиацией, оправдывался. Тем решительнее командующий требовал больше насыщать боевые порядки огневыми средствами. В 42-й армии специально собрали заседание Военного совета, чтобы послушать начальника артиллерии М. С. Михалкина. Когда Михалкин закончил докладывать, командарм неожиданно предложил:
— Давайте-ка переведем тяжелую артиллерию на южную окраину города. Не ровен час… Надо обезопасить ее от всяких неожиданностей.
Михалкин решительно запротестовал:
— Мы ослабим себя. Не об артиллерии сейчас надо думать…
Спор принимал острый характер, когда вдруг дверь в комнату, где заседал Военный совет, распахнулась и вошел незнакомый генерал, темноволосый и смуглый, со Звездой Героя Советского Союза на груди:
— Что здесь происходит?
Ответить ему толком не успели. Подойдя к столу, он объявил:
— Я назначен командующим 42-й армии. Новый начальник штаба прибыл со мной.
Заседание Военного совета прервалось, и буквально через несколько минут И. И. Федюнинский уже спрашивал:
— Кто у вас начальник артиллерии?
Михалкин поднялся с места.
— Доложи, в каком она состоянии.
Михалкин повторил свой доклад.
Федюнинский слушал не перебивая, только делал какие-то пометки на карте. Поговорив затем накоротке с членами Военного совета армии, приказал Михалкину:
— Твой НП на высотах? Вот и хорошо. Собирайся. Поедешь со мной.
О том, чтобы отводить тяжелые батареи в тыл, речи больше не было. Наоборот, общее число орудий, стоявших на прямой наводке, только в районе Лигова и Пулкова скоро было доведено до 529.
Каждый пройденный километр гитлеровцы устилали сотнями трупов и разбитой техникой. Тем с большей яростью они хотели отомстить ненавистному для них городу — такому близкому и такому недоступному. В сумерках фашистское командование нацелило на Ленинград одну за другой воздушные эскадры, насчитывавшие около 200 самолетов. Над городом и перед передним краем вспыхнули пожары.
Горком партии провел в этот день еще одну партийную мобилизацию, направив на фронт 52 руководящих работника из своего аппарата, а также из райкомов партии, исполкома Ленгорсовета. На многих заводах теперь работали круглые сутки: еще 11 сентября Военный совет фронта постановил в кратчайшие сроки выпустить свыше миллиона мин и снарядов, распределив заказ на 56 предприятиях.
16 сентября
Об этом эпизоде после войны расскажет в своей книге «Город-фронт» Борис Владимирович Бычевский. В четвертом часу ночи его срочно вызвали к Г. К. Жукову. Он явился в Смольный, как был, мокрый, залепленный грязью: знал, что новый командующий не терпит малейшего промедления. Жуков, стоявший над картой вместе с А. А. Ждановым, сурово глянул на вошедшего:
— Где болтаешься, что тебя всю ночь надо разыскивать?
— Выполнял ваш приказ, проверял рубеж по Окружной дороге.
— Ну и что? Готов?
Бычевский назвал точные цифры: что где сделано.
— Командующий 42-й армией знает этот рубеж?
— Днем я передал схему рубежа начальнику штаба армии…
— Я спрашиваю не о том, каким писарям отдана схема! Интересует другое: знает или не знает командарм этот рубеж?
— Генерал Федюнинский здесь в приемной, товарищ командующий…
— Без тебя знаю, что он здесь… Ты понимаешь, если дивизия Антонова не займет за ночь оборону по Окружной дороге, то немцы в город ворвутся?
Жданов постарался продолжить разговор в другом тоне:
— Товарищ Бычевский, как же вы не догадались найти самого Федюнинского! Ведь он только что принял армию. И дивизия Антонова, которая должна занять новый рубеж, буквально на днях сформирована. Разбомбят дивизию, если она пойдет туда в светлое время. Поняли наконец, в чем дело?
Бычевский, разобравшись наконец в ситуации, принял единственно верное решение:
— Разрешите… выехать сейчас вместе с командиром и вывести дивизию на подготовленный рубеж.
— Понял наконец, чего надо, — усмехнулся Жуков.
Дивизию подняли по тревоге, и в предрассветных сумерках ее полки уже занимали окопы, пролегавшие в нескольких километрах от переднего края по линии село Рыбацкое у Невы — Купчино — мясокомбинат. Представлявшаяся трудноосуществимой идея глубоко эшелонированной обороны получала весомое материальное воплощение.
На переднем крае минувшая ночь прошла неспокойно. Всю ночь от Урицка, поселка Володарского и Горелова доносился рокот моторов, фашисты подтягивали резервы. И всю ночь вспышки орудийных выстрелов высвечивали на заливе, в порту силуэты боевых кораблей. Не умолкая гремели орудия главного и противоминного калибров линкора «Марат». Стреляли крейсеры, эсминцы.
Утром 10-я стрелковая дивизия предприняла попытку восстановить локтевую связь с 42-й армией, ликвидировав вклинившихся между Урицком и Петергофом фашистов, но те сами возобновили боевые действия, опять оттеснили 10-ю дивизию к Стрельне, утвердились на берегу Финского залива за поселками Володарский и Сосновая Поляна, заняли Стрельнинский и Петергофский парки.
На Пулковских высотах над позициями батальона Рябинкина кружат два десятка самолетов, затем почти три часа не прекращается артобстрел. Потом на всхолмленной равнине появляются серо-зеленые цепи. Одна за одной. Но сразу же они словно утопают в дымно-багровом огневом вале: семь батальонных артдивизионов, артиллерия дивизии, моряки — трудно даже сказать, кто еще, ведут огонь. Политрук Филиппов выскакивает на бруствер окопа:
История Невского края начинает свой отсчет не с 16 мая 1703 года — времени основания Санкт-Петербурга, — а с глубокой древности, с момента возникновения здесь центров торговли и пути «из варяг в греки». Автор прослеживает влияние исторических событий на судьбу Невского края, перекрестка Европы и Азии, указывает на отражение их в судьбе Петербурга. В основе книги — разработанная автором образовательная программа для средней школы, ее дополняют иллюстрации, карты, методические материалы. Книга адресована педагогам, студентам, школьникам, а также всем интересующимся историей.
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
В книге исследуются отдельные вопросы истории Средневекового государства и права Волжской Болгарии. Государство Волжская Болгария было основано болгарскими племенами в начале VIII в. в Среднем Поволжье и бассейне Камы, включало территории современных Чувашской республики, Татарстана, Башкирии, Удмуртии, Республики Мари Эл, Ульяновской, Нижегородской, Самарской и Саратовской, Пензенской областей, просуществовало более пяти столетий и пало в 1236 году в результате разгрома его полчищами татаро-монголов Батыя. Издание может быть полезно студентам, аспирантам, преподавателям юридических и исторических факультетов, а также всем, интересующимся Средневековой истории России и государства Волжская Болгария. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
Тема войны близка творчеству Евгения Воробьева Читатель знает его романы "Земля, до востребования" "Высота", повести "Капля крови", "Незабудка", "Сколько лет, сколько зим", "Форма одежды зимняя", сборники военных рассказов и очерков. Эта книга - о героическом подвиге защитников столицы и разгроме фашистских захватчиков под Москвой.