Лекции по общему государственному праву - [33]

Одним из лучших доказательств достоинств разбираемой теории служит то обстоятельство, что выдвинутые ею приемы объяснения общественных явлений получили широкое распространение в исторической науке и практически усвоены в большей или меньшей мере и теми исследователями, которых, вообще говоря, никак нельзя причислить к последователям Маркса и Энгельса. Упомянутые научные приемы дали ключ к пониманию целого ряда исторических фактов, остававшихся ранее необъясненными. И потому, как бы мы ни относились принципиально к основной мысли экономического материализма, признаем мы или нет за нею то универсальное значение для социологии, какое ей приписывают марксисты, во всяком случае, нельзя отрицать, что применение этой мысли к методам научного исследования сыграло крупную роль в развитии общественных наук.

Теория экономического материализма встречает часто ожесточенную оппозицию не столько в силу ее научных недостатков, сколько вследствие протеста, который она вызывает во многих, с точки зрения их моральных убеждений. Но этот протест обыкновенно проистекает от недоразумений. Так, напр., весьма часто экономический материализм смешивают с материализмом философским или метафизическим, и, далее, полагают, что он необходимо связан с отсутствием всякого идеализма, с отрицанием духовных начал. Это мнение совершенно ошибочно. Хотя основатели марксизма придерживались материализма и в области философии, но с этой теорией совершенно примиримы философский идеализм и вера в существование высших духовных начал, в Высший разум, направляющий человека и всю природу к известным предначертанным им целям. В самом деле, стоя даже на почве этой теории, мы можем вполне допустить, что в основе человеческой истории, как и в эволюции всей мировой жизни, лежит разумный план, что именно согласно этому плану человек, переходя от более простых материальных потребностей к более сложным, духовным, таким образом, постепенно совершенствуется и делается носителем высших идей. Признание духа, а не материи основой всего существующего вовсе не противоречит предположению, что первоначальной основой человеческого общества является совместная деятельность людей для удовлетворения их материальных потребностей, тем более, что эта деятельность уже предполагает известную степень духовного развития. Нередко говорят также, что теория экономического материализма ведет к фатализму и обрекает последовательного сторонника ее на полное бездействие: если ход общественного развития не зависит от человеческой воли, а только от условий производства, то остается сидеть сложа руки и наблюдать. Это рассуждение прежде всего направляется не только против разбираемой нами теории, но вообще против идеи закономерности общественных явлений. В нем заключается, кроме того, несомненная логическая ошибка. Ведь все мы признаем железную необходимость законов природы, признаем также, что человек подчиняется этим законам, входит в цепь причин и следствий, образующих внешний, видимый мир. Но это не мешает человеку в его субъективном сознании чувствовать себя самостоятельным звеном этой цепи, обособленным существом, которое, будучи продуктом известных факторов, в свою очередь, может быть причиной других явлений. И человек, подчиняясь законам природы, в то же время пользуется ими и при их помощи преобразует окружающую природу. То же и в общественной жизни. Признание законов, управляющих общественными явлениями, нисколько не противоречит сознательной деятельности, направленной на преобразование общественной жизни; как раз наоборот: только зная эти законы, и можно овладеть стихийными силами, действующими в общественной жизни, и сознательно преобразовывать эту жизнь. Но помимо тех нападок на доктрину экономического материализма, которые обусловливаются мотивами ненаучного, субъективного характера, эта доктрина, по крайней мере, в том виде, в каком она получила широкое распространение, и, в особенности, в применении ее к вопросу о происхождении и основании государственной власти, — вызывает против себя веские возражения и с объективной, чисто научной точки зрения. Одним из самых слабых мест марксизма является, прежде всего, неясность в формулировке его основной мысли и связанное с этой неясностью разнообразие в ее понимании. Неясно определяется и разнообразно понимается, во-первых, тот фактор, который в глазах марксистов играет роль первоосновы общественной жизни, фактором этим являются то "условия производства", то "способы производства", то "отношения производства", то "экономический строй" и т. д. Между тем все эти термины обозначают хотя и родственные, но различные понятия. Неясно определяется и различно понимается, далее, связь, существующая между вышеупомянутым основным фактором и объясняемыми при помощи его общественными явлениями (правом, государством, духовной культурой и т. п.). Эта связь обозначается иногда как причинная, но чаще для ее характеристики употребляются неопределенные, фигуральные выражения, согласно которым право, государство, наука, искусство являются "надстройкой" на экономических отношениях или "отражением" их.