Лекции по философии истории - [14]

Вопрос о бытии очень важен. И первое, что должен сделать историк, когда он изучает историю, выяснить, был этот факт или не был, потому что на сегодня этого факта нет. Мы уже говорили, что изучает история. С виду то, чего нет. А те, кто изучает то, что есть, среди философов называются онтологами. Онтология — это наука о бытии.

Но вопрос-то не в том, что какого-то факта сейчас нет, вопрос в том, был ли он когда-нибудь или нет? Если он когда-нибудь был, значит, он был бытием. Вот в чем вопрос. Если никогда не было этого факта, то он и не факт, то есть это кто-то придумал, это выдумка. И вы знаете, что в исторической науке всяких сказок предостаточно. Вот я слушал однажды в Доме политпросвещения выступление родственника известного революционера Антонова-Овсеенко. «У меня, — говорит, — такой метод: факты, аргументы, рассказы, анекдоты» — и такое понес… Смысл его выступления примерно был таков, что Сталин был агентом царской охранки и, чтобы его не распознали, он активно участвовал в революционном движении, по тюрьмам сидел, в ссылку его посылали, потом он на VI съезде РСДРП(б) сделал доклад о вооруженном восстании, вошел в военно-революционный центр, военно-революционный комитет, потом он был наркомом национальности и одновременно Рабкрин возглавлял, участвовал в гражданской войне, в том числе под Царицыным, после чего город назвали Сталинградом, затем участвовал в восстановлении народного хозяйства, с 1922 года стал генеральным секретарем партии, руководил разгромом немецкого фашизма, созданием ядерного оружия и ракетного щита. Но Антонов-Овсеенко все равно распознал, что он это делал для того, чтобы никто не догадался, что Сталин был агентом царской охранки. И это доказательство бытия?

Так что вопрос о бытии, о том, было или не было — первый вопрос исторического исследования. А на первый взгляд может показаться, что серьезные люди занимаются столь несерьезным делом, как изучение какого-то пустого, простого чистого бытия. Но что такое простые категории? Простые категории — это на самом деле очень хитрые категории. Простые категории абстрагированы от всего. А раз они абстрагированы от всего, то, значит, они связаны с этим всем или не связаны? Вот если я сейчас пойду и от каждого буду отталкиваться, эта процедура будет довольно долгой, но каждый убедится в том, что для того, чтобы мне оттолкнуться от кого-то сидящего, нужно подойти и дотронуться до него. То есть через отталкивание имеет место соединение. Так и с простыми, то есть абстрактными категориями. Они отрицанием соединены с тем, от чего абстрагируются. Знающий это лектор что должен делать, чтобы привлечь слушателей к изучению чистого бытия? Начать от слушателей отталкиваться. Дескать, не изучайте категорию бытия как такового. — Как это? Почему? — Незачем вам изучать философию. — Как это незачем?

И наоборот, скажи вам изучать философию, вы скажете: а зачем это нам надо? То есть негативная форма — это на самом деле, для тех, кто немножко философию изучал, кто понимает, что это такое, это форма соединения, поэтому вот эти простые категории — это категории, которые абстрагированы от всего, в них поэтому в неявном виде заключено все. Иначе непонятно, как это в «Науке логики» Гегеля движение мысли начинается с чистого бытия и дальше Гегель как паук из паутины все вытаскивает, вытаскивает сначала ничто, потом становление, потом наличное бытие, потом качество, реальность, отрицание, нечто, изменяющееся нечто, определение, характер и поехали, поехали все дальше и дальше. А как это может получиться, почему? Да потому, что Гегель тянет эту нить, которая является нитью абстрагирования, а абстрагирование — это отрицание, через отрицание все связано с этим самым абстрактным моментом. Так что не будем недооценивать категорию чистого бытия.

То, что я вам сейчас про чистое бытие наговорил, при этом нисколько не добавляет к тому, что было произнесено непосредственно про чистое бытие. Было произнесено, что чистое бытие есть и больше нечего о нем сказать как о таковом. Это был разговор вокруг, а вообще-то нечего добавить к тому, что сказано, а раз нечего, то остается лишь услышать в этом слове не, то есть ничто. Слышите? Вот это чистое ничто.

Если задаться задачей выяснить, а что такое отрицание? Никогда не думали на эту тему? Я, когда книгу написал, по которой докторскую защищал, меня редактор вдруг в редакции нашей издательства Ленинградского университета спрашивает: «А что такое отрицание?» Я на него посмотрел и задумался, а что такое отрицание? Пошел домой и начал «Науку логики» листать, смотреть. Долго-долго искал, пока в самом начале не нашел, что отрицание — это ничто или просто не. И все. А что такое еще отрицание?

Это все простые категории, но мы с простыми категориями не привыкли работать. Нам подавай уже сразу шагающий экскаватор, даже если нужно сделать вот такую маленькую ямку. А почему нам нужно с вами разобраться с простыми категориями? Потому что мы хотим разобраться не в какой-то одной стороне неподвижной вещи, а мы хотим на самом элементарном уровне, на самом простейшем уровне понять движение. А движение не так просто выразить. Мы ради этого взялись за простые категории. Так вот, мы видели, что если просто думать про чистое бытие, то эта мысль приводит нас к мысли о ничто. Вот я начинаю думать, я могу вас не спрашивать, что дальше, вот я спросил, что такое чистое бытие? Вы скажете, что чистое бытие — это то, что есть. Ну и что еще можете про это сказать? Нечего тут говорить. Не я не могу, а нечего говорить и мы, следовательно, пришли к мысли о ничто и к ничто. Как это фиксируется в диалектике? Фиксируется так, что категория чистого бытия переходит в категорию чистого ничто. Или чистое бытие переходит в чистое ничто. А где оно переходит? В любой мыслящей о нем голове. Конечно, если вы не будете думать, то одна мысль в другую у вас не перейдет. Кто думает, у того переходит. Конечно, кто-то может сказать, как я могу думать? Это же чистое бытие, тут нечего думать. А зачем тебе голова? «Чтобы есть». Тут уж ничего не поделаешь. Но если человек думает, то, конечно, в его голове обдумывание чистого бытия приводит к обдумыванию чистого ничто.