Лекарство против иллюзий - [49]

— Что?

— Когда долго работаешь следователем, начинаешь понимать, что случайных совпадений практически не бывает.

— Ага. Это ты к чему? — нетрезво улыбнулась Марина.

— Это я про твоего фотографа. Если он появился вот так, свалился как снег на голову, значит, это для чего‑то нужно.

— Очень философская ремарка, — хихикнула Марина, поворачиваясь к водителю и протягивая ему наличные. — Доставьте ее по адресу, пожалуйста, в целости и сохранности.

— Погоди! — Рябкина высунула голову в окно. — Все спросить забываю — звонили тебе с повторными угрозами?

— А, это, — махнула рукой Марина. — Я вроде бы поняла, кто мне тогда названивал, и хорошенько его припугнула карательными мерами. Похоже, это возымело свое действие.

— Ага. Ну тогда ладно. — Рябкина нырнула обратно в салон и послала ей воздушный поцелуй.

Подождав, когда такси скроется за углом, Летова всей грудью вдохнула свежий ночной воздух. Какое‑то время она стояла, улыбаясь непонятно чему, одинокая хрупкая фигурка в бетонных сумерках мегаполиса, затем развернулась и пошла к подъезду.

Пара внимательных глаз провожала ее до тех пор, пока тяжелая металлическая дверь не захлопнулась, скрыв ее из виду.

* * *

Полупустой автобус катился по проспекту, подскакивая на неровностях дороги. Сашка стоял у заднего окна, прислонившись лбом к стеклу и взирая на плывущий вдалеке холмистый горизонт. Сопки жались одна к другой, похожие, как клоны, — серо‑зеленые, со скошенными пиками, поросшие хвойными деревцами. Лишь изредка на монотонном одноцветном полотне мелькали черные пятна — там, где некогда бушевал пожар, лес выгорел и с тех пор не восстановился.

Отец‑дальнобойщик, часто бравший маленького Сашку с собой в рейс, рассказывал ему истории и легенды народов Севера, и тот слушал, открыв от изумления рот и оживляя в воображении персонажей промерзшей насквозь малой родины. Будь отец жив, Сашка спросил бы у него, как они познакомились с матерью. Сразу ли он понял, что эта женщина — та, кого нельзя отпускать?

После возвращения из Москвы он часто вспоминал о брюнетке, но не придавал этому особого значения. Он редко куда‑то выбирался — вполне естественно, что впечатления от поездки и знакомства с новыми людьми еще какое‑то время будут свежи. Но шла неделя за неделей, а воспоминания не тускнели. И мысли о симпатичной брюнетке становились все навязчивее, не желая покидать его голову.

И это было так… непривычно. Он, случалось, увлекался, но ровно настолько, чтобы эмоциональный хаос не мешал ему жить, не отвлекал от работы. Сашка брал от влюбленности только то, что приносило пользу — вдохновение, хорошее настроение. Он умело контролировал свои чувства, не позволяя им одерживать верх над здравым смыслом. То, что он испытывал сейчас, не вписывалось в рутинный сценарий. Он ведь не влюбился в брюнетку — конечно, нет. Но стоило немного ослабить волю, и память мгновенно уносила его за тысячи километров от Магадана.

Она даже не ответила. Он послал ей фотографию, надеясь, что завяжется диалог, но Марина никак не отреагировала. А на что он надеялся, и главное — зачем? Пора бы вернуться на землю, думать о покупке новой линзы, планировать поездку на Таймыр, признаться Алисе, что им стоит расстаться, в конце концов. Он уже не испытывал жадного влечения, и каждая встреча давалась ему все тяжелее. Жаль, что девочка успела к нему привязаться, но разлуку она переживет с легкостью — поклонников вокруг нее вьется уйма.

Стоял солнечный воскресный день, когда многие магаданцы спускаются к морю, чтобы позагорать, или отправляются на сопки за грибами и ягодами — сезон тихой охоты уже начался. Обычно ездят по трем направлениям: на запад к Армани, на восток в сторону Олы и на север к поселку Сокол и Палатке. Леха предлагал рвануть с компанией на Арманский перевал — пострелять по мишеням, маслят и подосиновиков пособирать, благо там рядом две сопки — одна голубичная, а другая грибная. Сашка отказался, сославшись на унылое настроение. Вроде бы и нашли убийц Вероники Черновой, а он, каждый раз глядя на сопки, испытывал чувство, будто упустил что‑то важное.

Его взгляд рассеянно скользил по меняющемуся за окном пейзажу. Автобус остановился на светофоре. Справа, на огромном щите у дороги, рекламный слоган гласил: «Аромат для сильных мужчин, способных на сильные чувства». Заказчик выбрал фотографию, где загадочно глядящего вдаль Евгения обвивают обнаженные руки Алисы. Красивый получился снимок, цепляющий. Сашке даже самому захотелось понюхать этот пресловутый новый парфюм…

В кармане толстовки запиликал мобильник. У Алисы удивительное чутье — она всегда объявлялась, стоило только подумать о ней. А иногда и заранее.

— Я видела постеры, очень здорово получилось. — Девушка многозначительно умолкла, напрашиваясь на комплимент.

— Получилось действительно хорошо, спасибо за твою инициативу, — поблагодарил ее Сашка.

— Этот твой парень, которого ты неизвестно где откопал, и правда ничего на фото получается. — Она сделала паузу, явно думая о чем‑то другом. — Слушай, Саш. Ты какой‑то отстраненный в последнее время и рассеянный.

— Извини, ты о чем‑то спросила? Я прослушал.