Лекарство от снов - [34]

Глава 5

— Ну а если я не знаю где искать эту вашу воровку? — провокационно поинтересовался Шут, вытирая белоснежным носовым платком хлещущую из носа кровь.

— Отрежу уши и приколочу к стенке. Сразу сообразишь что да как, — с серьезным видом ответил Валер, кивая в сторону каминной полки, над которой уже висели оленьи рога. Шут проследил за его взглядом, мрачно решил, что его по-эльфийски удлиненно-заостренные уши хоть и эстетичны во всех отношениях, но рядом с рогами смотреться не будут, и действительно задумался о делах насущных. Вот только не о том, где найти абсолютно незнакомую ему женщину, а о том, как бы ухитриться сбежать от этого бандита из антикварного магазина.

Первая попытка ничем существенным, кроме разбитого носа и завязанной в узел спицы со снотворным, не увенчалась. Охранник его, как выяснилось, был внуком тролля, полжизни не имевшего и малейшего понятия о цивилизации, унаследовал от деда устойчивость к отравляющим и психоактивным средствам и жил по принципу «сила есть — ума не надо». Спица с сильнейшим снотворным не возымела на этого субъекта должного действия, зато Валер с гордостью продемонстрировал силу своих мышц (на спице) и размашистость удара (на несчастном носу эльфа).

«Интересно, а если его иглой уколоть, на него опять ничего не подействует? Или это зависит от частоты и количества уколов?» — с меланхоличным любопытством подумал Шут, но удовлетворять его на практике не стал. Если не подействует, то помятый на веки вечные нос ему обеспечен. А если подействует, то придется спасаться от влюбленного четвертьтролля. Оно ему надо? Совершенно не надо.

Так что же ему теперь делать? Ну не искать же, в самом деле, ту ушлую девицу, что свистнула у ребят Плеть. Вопреки твердым убеждениям Шефа и Валера о его осведомленности в этой афере, он даже не представлял, что это за женщина и зачем она это сделала. К тому же, он сам от нее недалеко ушел и неуловимым жестом фокусника выудил иглу из шкатулки, когда его воинственный спутник демонстрировал ее как улику, оставленную воровкой. В практическом смысле Игла Любви эльфу была без надобности, а вот в плане изучения представляла огромный интерес. Нельзя же оставлять такую редкость каким-то криминальствующим выродкам, даже не разобравшись предварительно, как она работает! Но вот то, что Валер, заметив пропажу, разнесет весь ламьеновский дом, где они наглым образом обосновались, сомнений не оставляло. Так что ему пора бы искать себе новое пристанище, желательно подальше от антикварного магазина и его работников. Но как выбраться незамеченным из дома старого друга, так бессовестно его подставившего? Валер постоянно находился рядом, изрядно действовал на нервы и даже спал в той же комнате, что и он. Причем спал очень чутко, что было в высшей степени странно для человека с такими корнями.

Тем временем, подходил к концу его второй день в качестве вынужденного детектива, а ничего путного в голову так и не пришло. Ни в отношении побега, ни в отношении поисков. Хотя нет, в отношении последних один вариант все же возник. Суть его заключалась в том, чтобы отправиться в тот самый «Сад чудес», куда, по словам Валера, побежала неведомая воровка, и ненавязчиво расспросить персонал. Собственно говоря, именно это он и сделал, потратив на бордельную обслугу уйму сил, времени и обаяния, но выяснил только то, что в интересный ему период времени одна из проституток устроила пожар, так что до бесследно исчезающих клиенток никому дела не было. Ну а Шуту не было дела до мелких сплетен, поэтому он поспешил уйти, пока мозг окончательно не заклинило от обилия ненужных деталей и нюансов жизни публичного дома.

На этом, не принесшем никаких результатов, предприятии фантазия лорда Демолира иссякла. От Валера никакой помощи ждать тоже не приходилось. Он с самого начала воспринял приказ Шефа буквально и предпочитал всю умственную работу оставлять эльфу. Его же вклад в общее дело выражался исключительно в размахивании кулаками, поминутными угрозами и выжидательно-суровыми взглядами в адрес подневольного сообщника. Вероятно, они были призваны стимулировать его мозговую деятельность. Продолжалось это так долго, что, в конце концов, стало выглядеть нелепо даже в глазах не на шутку обеспокоенного Шута, а мозг, наплевав на все надежды бандитов, так и не пришел к разумному решению и переключился на привычное жаление себя любимого.

Анализ прошедших событий как обычно радости не приносил. Да и чему теперь радоваться? За последние сто лет положительные эмоции ему смог принести только театр, который у него отобрали вместе с состоянием, именем и положением в обществе. И кто! Какая-то стервозная, избалованная девчонка, привыкшая к тому, что все бегают вокруг нее на побегушках и исполняют любой каприз! И, главное, дернуло же его что-то напиться в ее компании! Должно быть, спьяну она ему показалась доброй феей. Во всяком случае, другого объяснения своему поведению эльф не находил. Впрочем, эта девица действительно могла запудрить мозги кому угодно. Стерва! Впрочем, месть получилась изощренной… Вот только, покидая шумный кабак, где собрались исключительно грязные, беспринципные, живущие лишь жаждой наживы отбросы общества, он не почувствовал никакого удовлетворения. Разве что в первую минуту, увидев страх в ее глазах. Страх, до того чуждый ее характеру, что добиться его действительно было удовольствием. А потом… потом была всего лишь дешевая порносцена, порождение отвратительной фантазии маньяка, одичавшего в трущобах большого города, среди размалеванных проституток и таких же социально-опасных выродков.