— А чего тебе не нравится? Он о Родине своей беспокоится, а не только как ты — поесть да поспать, — поднял одну из голов Горыныч.
— Ой, вот не надо только, — скривился Баюн, — я в прошлой битве вместе со всеми ее защищал, вообще-то.
— Ну и ладно, не хотите слушать, как хотите, — Муромец сел обратно, достал из ножен меч и принялся полировать лезвие тряпочкой, которую он достал из кармана, — что тогда вообще собирались? Никому ничего не надо… Яга, будешь говорить?
— Ну, давайте и я скажу. Здравствуйте, я — Яга, и мне не нравится, что меня называют бабой.
— Ну вот, хоть одна нормальная проблема, — подал голос Баюн, — кому что, а женщинам главное — возраст.
— Илюш, а ну, дай-ка свой ножичек, — Яга протянула руку и выразительно посмотрела на кота.
— Кажись, мышь побежала! — Кот навострил уши и прыгнул в заросли травы.
— Вот такая вот у меня проблема. Кто там следующий? — Яга опустила руку и села на землю.
— Здравствуйте, я — Верлиока. У меня тут такое дело… Ходит за мной постоянно один экземпляр и слишком много разговаривает.
— А вот не надо тут брехать, — послышалось из кустов, — мы эту тему уже обсудили, вообще-то!
— Да кто из нас еще брешет?
— Я не буду показывать пальцем, потому что у меня он не очень показательный.
— Какой? — не оборачиваясь, переспросил Верлиока.
— Что ты к словам цепляешься? Ты ж понял, о чем я?
— Ничего я не понял. Что за показательный палец?
— Так! Все, хватит! — Муромец резким движением вставил меч в ножны и посмотрел на окружающих. — Ничего у нас не получается с этими… как они там называются?
— Тренинги, — напомнил Верлиока.
— Вот, вот. С ними самыми.
— А я сразу сказал, что затея глупая, — выглянул из зарослей Баюн, — хотите, объясню почему? Потому что каждый из нас — это индивидуальность. Со своими проблемами, не очень хорошими характерами, с особенностями своими… И люди такие же, на самом деле. Только вот они не хотят понимать, что в этом и есть красота. Им нужно всех подогнать под одну гребенку. Всех сделать похожими друг на друга. А если не такой, как они, то иди отсюда и не появляйся на глаза. Ты не вписываешься в их представления, — кот осмотрел окружающих и продолжил: — Вот я, действительно, много говорю и не по делу, может быть. Но я такой, какой есть. Разве это плохо?
— А я, честно говоря уже привыкла, что меня Бабой называют. Даже нравится, — откликнулась Яга.
— А нам втроем не скучно зато, — подал голос Горыныч.
— Ну, а я горжусь тем, что Русь-Матушку люблю! — улыбнулся Муромец.
— А я без этого балбеса уже и жизнь свою не представляю, — сказал Верлиока и почесал Баюна за ухом, — так что, Домовик, отнеси ты эти книжки обратно Лекарю. Он парень хороший, но вот все его вот эти человеческие уловки и тренинги… Они нам ни к чему. Мы научились уважать друг друга, независимо от похожести или различия. Чего и людям желаем. Передавай ему привет там!
Верлиока достал из сумки книги и передал Домовому.
— Да он их уже не читает, — улыбнулся он, — это я их в кладовке нашел, валялись там… Он теперь по-другому людей лечит от хворей душевных. Про вас рассказывает.
— Про нас? И что, помогает?
— Еще как, братцы, еще как…
©ЧеширКо — Дневники. Онлайн
