Лёка. Искупление - [17]

В комнате повисло молчание – мужчины недоуменно переглядывались.

Лёка размашисто подписала заявление и положила Сашке на стол. Тот мельком взглянул на него и полез в сейф – за трудовой книжкой.

– Олька, – сказал Денис, глядя на Лёку очень внимательно. – Ты его не любишь. Ты точно его не любишь!

Лёка передернула плечиками. Она вчера весь вечер прокрутилась у зеркала и знала – от этого движения шубка на плечах переливается особенно эффектно.

– Наверное, ты прав, – ответила она спокойно. – Но я – вменяемая! Он ко мне по-нормальному, и я к нему по-нормальному. Правда, мальчики, – я очень хорошо к нему отношусь. Он классный – веселый, добрый…

– Добрый?! – Лицо Дениса вытянулось.

– Добрый, хотя и бандит, – подтвердила Лёка. – Больше всего на свете он любит возиться с кустами винограда у себя на даче, прикинь? Он мне несколько раз рассказывал, как нужно правильно обрезать виноград и чем его брызгать от грибка и от клещей. Обещает меня научить. Надеюсь, я не сдохну от скуки. А ему в кайф! Короче, разные они бывают, эти бандиты, Дениска! И потом – я уже не малявка, которая думала, что перед ней открыты все дороги. Стас – мой единственный шанс! И я буду с ним по-честному. Я не стану портить ему жизнь – капризничать, тянуть из него деньги или наставлять ему рога. Он мне поможет попасть туда, куда я стремилась столько лет. И я уж постараюсь, чтоб он не сказал: «И на хрена ж я с ней связался!».

– Смотри, Лёка, обожжешь крылья! – сказал Денис.

– Мне уже так говорили, – ответила Лёка. – Но я не боюсь.

Она направилась к двери. Бывшие коллеги смотрели ей вслед.

У двери она остановилась и в последний раз повернулась к ним.

– Чао, мальчики! – победно усмехнулась она. – Не скучайте без меня! Тебе, Дениска, я дарю свою чашку – хоть попьешь кофе из нормальной посуды!

– Мерси-с, барыня! – протянул Денис.

– В общем, пока! – Она легким движением погладила мех своей шубки. – И передайте Краснокутскому, что он дурошлеп! Если не испугаетесь, конечно! Хотя куда вам! Конечно, вы не передадите!

Лёка вышла.

С ненавистной работой в фирме «Суперупаковки» было покончено.

2

С одиннадцати до двух Лёка наводила порядок в новом жилище – чтобы было стильно, дорого, комфортно – короче, классно. Это не утомляло ее – жить так она мечтала всю жизнь.

И это ведь только начало, только начало! Когда-нибудь будет такая же квартира, но своя! Или дом, большой, навороченный – и тоже свой!

Стас приехал в половине третьего.

– Ого, – сказал он. – Тут уже уютненько!

Лёка звонко чмокнула «принца» в щеку.

– Обживаюсь, – ответила она деловито. – Ты сегодня как? На часок? Или с ночевкой?

– Светка меня сегодня не ждет, – Стас хитро ухмыльнулся и подмигнул Лёке. – Она с понятием. Сказано – дела, значит, дела!

Он плюхнулся на широкий диван, расстегнул воротник дорогой рубашки.

– Как ты думаешь, она тебе верит? – поинтересовалась Лёка.

– Как же, держи карман! – уверенно ответил Стас. – Я ж ей не мешаю по курортам одной шастать. Мне по барабану. Только б делала все по уму, чтоб меня братаны в глаза рогатиком не называли. Она может делать что захочет, лишь бы по-тихому. Так и живем!

– Не очень здорово живете! – заметила Лёка. – Я не хотела бы так.

– Жизнь, гадом буду, – сложная штука! – Стас потянулся за гитарой. – Против лома нет приема, а папаша ее велел нам жить дружно. Светка хоть и дочка, а тоже его слушается. Он такой, умеет заставить себя уважать. Не сявка, зря рот не откроет, нет! Но и тому, кто ослушался, спуску не даст!

– Ну, что ж – пусть будет все, как он велел, – сказала Лёка. – А я утку запекла! Ты на кухню пойдешь или тебе сюда принести?

– Сюда, конечно! – Стас подергал струны, потом подкрутил колки, настраивая инструмент. – На Востоке, если ты не в курсе, хавают не сидя, а лежа. Правильной жизни люди!

Пока Лёка накладывала в тарелку куски утки, хлеб, салат, Стас настроил гитару. Брынькнул аккорд «ми минор» и остался доволен. Лёка поморщилась – у Димки гитара звучала лучше. Но Димка – это было так давно…

– В тебе было столько желаний, и месяц над нами светил, – затянул Стас песню Михаила Круга. – Когда по маляве, придя на свиданье, я розы тебе подарил!

Ни слуха, ни голоса у Стаса не было, и потому одна и та же песня всегда звучала у него по-разному. Стас это знал, но петь под гитару не стеснялся. Что тут поделать, если душа просит песни! А способности к музыке – они не у каждого есть. И что? И ничего! Будем петь, как получается, – ведь жизнь одна!

Лёка принесла еду. Стас тут же отложил гитару и принялся уплетать.

Ей нравилось смотреть, как он ест – быстро, жадно, как волк, и в то же время очень аккуратно. Никогда бы Лёка не позволила Димке есть лежа на таком шикарном диване. Но Стас не Димка, и к тому же ее «принц» никогда не ронял на диван ни крошки.

– Все зашибись, – сказал Стас, вытирая жирные пальцы о специальное полотенце. – Но вот только это – не утка! То, что выращено в неволе, – это, в натуре, не утка!

– А что – утка? – не поняла Лёка.

Ей было немного досадно – она потратила на эту утку уйму времени.

– Утка – это дикая птица, которую нужно выследить, застрелить, приготовить на костре – в котелке или на вертеле! – заявил Стас. – Еще можно в грунтовой печи. Вот тогда это будет утка, в натуре!