Лёха - [27]

Спесивцев печально погладил усы и продолжил. Обидно, конечно получилось, командиру броневичков надо было все же упереться, а не выполнять приказание это так слепо. Но тут дело такое, молодой лейтенант, только что из училища, а приказ отдал цельный майор. Фигура! Вот и погорели ни за понюх табаку в прямом смысле слова. Уцелевшие выбрались к расположению штаба разведбата, аккурат под очередную бомбежку, разделавшую блиндажи со штабом и стоявшую рядом технику под орех. Туда же и Логинов на свою беду прикатил в самый неподходящий момент. От любовно перебранного своими руками «Вандерера» нашел он после того, как «лаптежники» улетели, только переднее колесо, болтавшееся вместе с какими-то тряпками высоко на ветках побитой осколками березы. Так вот Логинов опешел. А дальше двое безлошадных встретились и стали пробираться к своим, сначала с группой таких же, потому как стало ясно — дивизия разгромлена, фронт укатил дальше. Потом часть публики рассосалась — кто в деревне, где пристроили раненых, остался примаками, кто просто слинял, не пойми куда. То, что немцы явно прочесывали места боев, и пришлось несколько раз ввязываться в перестрелки, тоже поспособствовало.

— А крабами где разжились? — спросил Лёха.

— А в грузовике немецком — ответил просто Спесивцев.

— Мы по серьезным дорогам старались не шляться — там гансы прут валом, колонна за колонной, а тут, на лесной дорожке, слышим брякает что-то — пояснил в свою очередь Логинов.

— Провели пешую разведку, в результате которой обнаружили противника в количестве одного ефрейтора и одного грузовика марки «Опель — блитц» — серьезно подтвердил усатый.

— Говоря проще — там вот эта кракозябра стояла брошенная — кивнул круглолицый на стоящий за его спиной «с позволения сказать танк с гордым именем „Дочь Антилопы“».

— А ганс в ней рылся. Видно ехал порожняком и решил по дороге трофеями разжиться. Хотя какие с нее трофеи. Разве что винт открутить.

— Какой винт? — удивился Петров.

— Она же плавающая. Вот у нее для плаванья в заду винт вставлен. Как на пароходе — пояснил Логинов.

Недоверчивый Петров и впрямь оторвался от трапезы, встал и сходил удостовериться. Вернулся задумчивым — винт действительно у танка этого имелся. И именно на корме. Трехлопастной такой.

— Что, пристрелили ефрейтора-то? — невозмутимо спросил Семенов, посыпая солью половинку огурца.

— Нет. Стрелять опасно было. Спесивцев его ножом пырнул.

Усатый почему-то сконфузился и забурчал, что он не хулиган какой-то — вот была бы шашка, тогда по-другому бы вышло, не зря же его знаком нагрудным «За рубку» награждали. Тут уж любой, а не только Лёха догадался бы, что не заладилось у бывшего кавалериста с ножиком-то, облажался он.

— Ну да, видно в лопатку попал, пришлось мне еще кувалдометром рихтовать, пока они по земле в обнимку катались — ехидно улыбнулся Логинов, подталкивая товарища локтем.

Кавалерист неожиданно густо покраснел. Очень это было неожиданно для его суровой усатой физиономии.

— А кувалдометр — это что за инструмент? — уточнил с интересом Семенов.

— Специальная танковая кувалда — вон она на броне в держалках — крайне серьезным тоном заявил мамлей.

— А, кувалда. Ну, понятно — не купился Семенов.

— Потом, значится, посмотрели, что в машине — там тряпки всякие, одежка женская, бельишко — все новое с ярлыками — видно какой-то магазинчик шоферу по дороге попался. Из полезного вот только ящик с консервами. Мы думали, что толковое — а это пауки-переростки. У нас в гарнизонном магазинчике эти крабы стояли пирамидой — не покупал никто, а этот видишь, позарился. В общем — никакого толку. Представь — даже винтовки у этого ефрейтора не оказалось. Как на каникулы приехал покататься. Вот мы ему ума и вставили. Пораскинул мозгами. Зато стали танк этот осматривать — а он оказывается просто без бензина. И совершенно исправен. Даже пулемет боеготовым стоит и патронов до черта — и в дисках и два цинка нетронутых.

— И стали вы думать, на чем ехать дальше, пехотой-то для вас, барчуков механизированных невместно — тонко ухмыльнулся Петров.

— Разумеется — немного свысока ответил мамлей.

— Не бросать же технику исправную. И так ее эти сволочи бросили. Не уподобляться же им — немного непонятно отозвался и усатый.

— Это ты про кого? — уточнил Лёха.

— Про сбежавший экипаж. Какой-никакой — а это танк. И если немцам попадет как трофей, а не куча металлолома, они его против нас же и применят. Если уж оставляешь врагу технику — так надо ее вывести из строя. Навсегда. Чтобы не пользовались — опять став похожим на школьного учителя разъяснил Спесивцев. В этот момент ему для полноты образа только очков на носу не хватало, чтобы он строго посмотрел поверх них.

— Это — танк, извините за выражение? — картинно поднял бровь Петров. Но его тут же осек Семенов, напомнивший совсем недавно бывшее — когда такая же ерунда бронированная задала им жару. С гранатами и винтовкой не очень-то и с такой даже железякой повоюешь. Петров видно вспомнил Габайдуллина и заткнулся.

— Вот мы, значится, подумали, на чем дальше ехать — и решили все — таки на танке. Грузовик-то только по дорогам и мостам может — а на мостах ясное дело охрана, на дорогах — патрули и комендантская служба с регулировщиками. Раз повезет, другой, а потом и присмотрятся. И все, отъездились гуси лапчатые. Не годится. Перелили по-быстрому бензин из грузовика в танк, благо у ганса там шланг и ведро были, и ударили автопробегом по бездорожью и разгильдяйству.