Легкая корона - [87]

Он смотрел на меня так, будто это моя карма во всем виновата.

— Если ты хочешь, чтобы мы разъединились и каждый выбирался по отдельности, я согласна.

— Нет, ну что ты. Конечно, я буду тебя охранять. Неизвестно, во что ты еще вляпаешься.

Мы пришли на концерт с его друзьями и Пален, которые были в зале. Пален получила, конечно, дубинкой — не по голове, а по лицу, у нее на щеке растекался внушительных размеров синяк. Решили поехать ко мне домой, я хотела показать родителям, что у меня есть вполне приличные и вменяемые друзья. Доехали до «Красных ворот» и по Новобасманной двинулись к дому. И тут откуда-то из подворотни вышло трое пьяных парней. Они сразу привязались к нам и пошли следом, отстав на пару шагов.

— Девчонки, пойдемте с нами. Мы — веселые ребята. Зачем вам эти мудаки нужны?

— Не оборачивайтесь и не обращайте внимания, — сквозь зубы шепотом проговорил Никита.

Мы ускорили шаг, они за нами. Кто-то из них бросил Никите в спину пустую пивную бутылку.

— Побежали! — крикнул Никита, и мы рванули на всех парах. Они улюлюкали нам вслед, даже не думая нас догонять, для этого они были слишком пьяны. В подъезд мы вбежали взмыленные и еще долго отдувались. В отличие от Никитиного друга и его девушки, которые были сильно возбуждены этим маленьким приключением, и Пален, которая всегда была как под кайфом, мы с Никитой были мрачнее тучи.

— Что ты надулась? — спросил он.

— А ты?

— Я первый спросил.

— Мне неприятно, что мы, как трусы, побежали. Их было всего трое, и они еле держались на ногах. А нас пятеро.

— Да, но только двое парней. Так что мы все правильно сделали. Это они бегать не могли, а порезать кого-нибудь финкой или разбитой бутылкой — запросто.

— Ну, может быть. Теперь твоя очередь!

— Я подумал, что с тобой все время попадаю в неприятности. И эта история — тому подтверждение. Мало было того, что случилось на концерте, так нас еще чуть не зарезали в девять часов вечера в центре Москвы. Я уже не помню, когда я последний раз от кого убегал.

— А я-то здесь при чем?

— Не знаю. Но вокруг тебя все время происходит что-то ненормальное. Мне вначале это понравилось, я подумал, что я скучный и мне нужна такая заводная девушка. Но это чересчур.

— Я, собственно, не думала, что я — твоя девушка.

— А что ты думала, интересно?

— Я думала, что мы вместе работаем, что у нас творческий тандем.

— Ты спятила, да? Зачем бы я стал просто так устраивать тебя на работу и знакомить с людьми, если ты — не моя девушка?

СЛУЖБА ТЫЛА

Мне позвонила соседка с Преображенки. Звонила она маме, но, слава богу, мамы дома не было, и к телефону подошла я.

— Что же это такое происходит? — запричитала она. — Кто у тебя в квартире живет? Вечно толкутся какие-то волосатые в подъезде, все в рванище, а рожи-то, рожи, Прости господи!

— Нормальные лица, как у всех. Это мои друзья. А что случилось, собственно? — по-деловому поинтересовалась я.

— Это же бандиты! Они что, только вышли из тюрьмы? У меня дочь — подросток, я боюсь ее теперь одну в' подъезд выпускать, они ее затащат в квартиру и изнасилуют.

— Они не бандиты, они — музыканты, и довольно известные. Не надо их бояться. Они никого не будут ни насиловать, ни грабить. Они воспитанные люди с университетским образованием.

— Эти-то? У одного серьга в носу, а у другого башка выбрита, а посередине чуб синий.

— Ирокез. Это называется ирокез.

— А, чего говоришь? А один, старик с длиннющими волосами, до того страшный, я просто криком закричала, когда с ним столкнулась на лестнице. Я тебе говорю, пусть уезжают, а то мы дома сидим, выйти боимся.

— Не надо их бояться, честно. Ну вы видели «Аквариум» по телевизору? Нет… А Макаревича, «Машину времени»? Да? Так вот те, кто у меня сейчас живут, они такие же известные, только их по телевизору не показывают. Этот старый, про которого вы говорите, — это легенда русского рока, он очень знаменитый человек. Он артист, он мирный.

— У него глаза мертвые, он на меня посмотрел — у меня сердце в пятки ушло. Глаза-то накрашены; и смотрит прямо на меня, думала, сейчас зарежет; и волосы длинные свисают, сальные, сосульками. В его-то возрасте.

— Он не такой старый. Ему даже сорока нет. Это у него просто такой сценический образ, и он кажется старше. Он — поэт.

— Чего? Ладно, ты вот послушай меня — или пусть съезжают, или я милицию вызову, и пусть они разбираются.

— Наталья Владимировна, они и так скоро уедут. У них концерт будет, а потом они уедут. Не надо милицию.

Вроде на этот раз пронесло, она немного успокоилась. Проблемы с соседями нарастали постепенно. Вначале все было тихо, я пускала только своих знакомых, они жили по нескольку дней, вели себя скромно, старались не попадаться соседям на глаза. Но в последнее время я стала использовать Преображенку на полную катушку. Иметь квартиру оказалось большим преимуществом, теперь не мне надо было искать, куда пойти, где потусоваться, — тусовка сама приходила ко мне. Это помогало мне отвлечься от постоянных мыслей о Громове: вокруг всегда были люди, вино, трава и музыка. Можно было просто отключить голову и плыть со всеми по течению.

— Я слышал от разных людей, что Преображенка стала довольно популярным местом, — Громов любил держать руку на пульсе. Хотя мы и не виделись уже довольно долгое время, но по телефону разговаривали регулярно.