Легионы огня: из темноты - [6]

— Если уж Прима Центавра хочет поговорить об экспансии…

Лион поднял руку, остановив новый поток слов.

— Центарум такое не обсуждает. Расширяйте свои территории, как вам заблагорассудится. Перекраивайте ваши границы, захватывайте родной мир ворлонцев, нам все равно. Но Мипас… — и он грустно покачал головой. — На самом деле наша разведка доложила, что Мипас помогал мятежникам с Примы.

Центавра.

— Это ложь!

— Вовсе нет, — холодно ответил Лион. — Мы получили эту информацию из достоверных источников. Мипас помогал тем, кто хотел свергнуть нашего любимого императора и сместить нашего премьер-министра. Естественно, следуя инстинкту самосохранения, мы были вынуждены принять меры.

— Нам все ясно, — процедил сквозь зубы Луддиг.

— Что?

— Не надо играть с Дрази! — предупредил Луддиг. — Прима Центавра заинтересована в ресурсах Мипаса так же, как и Дрази! Я это знаю! И вы это знаете! Все это знают! У нас были договоры!

— И как долго вы собирались пользоваться этими договорами, Луддиг? — сказал Лион. — Простые чиновники на Мипасе давали вам взятки. А вы, в свою очередь, платили взятки нам. Знак уважения, десятина, если можно так сказать, залог нашей доброй воли. И некоторое время вам везло, Луддиг. Ваша деятельность достойна похвалы. И я восхищаюсь той ловкостью, с которой вы сумели отхватить себе кусочек от этих взяток. Сколько вам удалось урвать?

Десять процентов? Двадцать?

— Вы думаете, что дрази не рисковали? — запальчиво возразил Луддиг. — У Луддига из Дрази были свои собственные средства, собственные предприятия.

Простые чиновники закрывали глаза на «взятки», как вы говорите. Деньги закрыли им глаза. И все же, это был выгодный договор.

— Да-да, осмелюсь сказать, что это было так. Так же, как и другие соглашения с другими правительствами, с другими «чиновниками», подобными вам.

С теми, кто облачился в фарисейские одежды и с величайшей радостью публично жалуется на центавриан, в то время как вы проворачиваете свои грязные делишки.

Я чувствую, что все правительства в вашем хваленом Альянсе пропахли коррупцией. Запах лицемерия может распространяться даже в космическом вакууме, посол Луддиг.

Видкун с удовольствием заметил, что Луддиг пришел в такую ярость, что кожаные складки на его шее вздулись и порозовели.

— Луддиг не собирается сидеть и слушать это!

— Тогда вам лучше встать, — лениво предложил Лион. — Мне все равно.

И снова его манеры изменились, апатия сменилась крайней напряженностью:

— Поймите, посол. Мы ждем результатов нашего расследования. Пока нам известно, что мипассианцы действовали в сговоре с мятежниками, и мы можем только гадать, замешаны в этом деле дрази или нет. Выбор за вами, посол — быть нашими молчаливыми партнерами или стать нашими врагами. Мы не хотим, чтобы вы стали врагом Республики Центавр. Это было бы очень прискорбно для всех нас.

У Видкуна сложилось ясное ощущение, что Лион надеялся на то, что Луддиг успокоится перед столь явной угрозой. К удивлению Видкуна — и, насколько он мог предположить, к удивлению самого Лиона, — Луддиг и не подумал успокоиться.

Вместо этого он вскочил на ноги, шумно дыша:

— Вы что, угрожаете Дрази?! — спросил он.

— Я никому не угрожаю, — ответил Лион.

Но Луддиг не купился на это.

— Послушайте, вы! Вы вмешиваетесь в интересы дрази! Вы нарушили сделку!

— Сделка, подобная этой, была совершенно неофициальной, Луддиг, — заметил.

Лион. — Вы сами это признали. Если вам хочется пожаловаться на это.

Межзвездному Альянсу, встряхнуть ваших ребят, вывести их из ступора и впутать в войну с нами, тогда вам придется публично заявить о наших договоренностях.

Уверяю вас, ничем хорошим это не кончится, потому что расследование начнется не только в вашем правительстве, но и в правительствах других миров. Это никому не нужно.

— Возможно, дрази не станут проводить расследования или вступать в сделки, — отрезал Луддиг. — Может быть, дрази беспокоятся о том, что центавриане решили, будто им можно делать все, что им вздумается, когда и где им угодно. Может, дрази верят в то, что Альянс пересмотрит эти «сделки» или пригрозит им в качестве временных мер открытой войной, которой больше нельзя избежать из-за центаврианской тупости и самонадеянности!

Лион не сразу ответил на это. Вместо этого он обдумал то, что сказал Луддиг. Откинувшись в кресле, которое жалобно скрипнуло под его весом, он скрестил пальцы, очень внимательно рассматривая Луддига.

Потом он улыбнулся.

Видкун почувствовал, что по его спине будто побежали мурашки.

— Кажется, посол, мы недооценили… горячность, с которой вы выдвинули свое обвинение. Хорошо.

— Что — хорошо? — подозрительно прищурился Луддиг.

— Я сообщу о вашем недовольстве премьер-министру, и мы посмотрим, можно ли будет возместить ущерб.

Луддиг самоуверенно раздул грудь.

— Да! Вот такого отношения и хотелось дрази!

— Вы простите, если я на минуточку отлучусь? Нет, нет, не вставайте. У меня есть небольшая комната для… личных переговоров. Это займет всего минуту.

Он быстро встал со своего места, похожий на пружину.

Как только он вышел из комнаты, Видкун тут же повернулся к Луддигу и сказал:

— Мы пропали.

— Что! — Луддиг отмел саму мысль об этом. — Ты же видел! Он сказал о возмещении ущерба! Он сказал…