Легионеры - [54]

А никто и не обещал, что будет легко.

В утешение выжившим, после претворения подобных фантазий в реальность, предлагалось довольствоваться небесспорной мыслью: «Пройдешь Голгофу — поймешь смыл жизни».

* * *

Однако, прибывшие для суда скорого и неправого, церберы режима, милицейские и правительственные чиновники не знали, что пока они были в дороге, на самом верху преступной пирамиды, организованной в свое время под прикрытием бывшего президента (для гиперхищений, с привлечением специалистов из военной сферы и уголовного мира), было принято не жёсткое, а жестокое решение. Тетрадь ни в коем случае не должна была попасть в руки конкурирующей группировки, то есть, в любые другие. Если приехавшие «генералы» ее не найдут, не дожидаясь их отъезда с места поисково-спасательных работ, произвести короткие, но очень эффективные совместные военные учения.

С целью отработки слаженности взаимодействия во всех боевых линиях, в ходе проведения современного, очень щадящего для противника боя, планировалось привлечь штурмовую авиацию и ракетно-минометные системы залпового огня, с площадью огневого накрытия сорок гектаров. Плюс ко всему, намечалось провести испытание в равнинных условиях, предназначенных для гористой местности, вакуумных авиабомб повышенной мощности.

Военным передали точнейшие координаты объекта и часовую готовность. Ко всем картам прилагались снимки с космических спутников. Операцию готовили и планировали гуманисты. Они заранее просили объяснить летчикам, что если они увидят на своих приборах слежения, элементы каких-нибудь движений или признаки человеческого присутствия, бомбометание не прекращать, так как внизу находились только макеты и списанная военная техника. Движущиеся фигурки, за людей принимать не следует, это визуальные спецэффекты.

* * *

Только вмешательство серьезной и в последнее время значительно окрепшей противоборствующей группировки, спутало антигуманные планы сатаны.

То ли сам Иван Петрович, то ли кто другой из его конторы, на нейтральной полосе споро встретились с заместителем министра внутренних дел и с удовольствием дали ему послушать интересную магнитофонную музыку. В ней… В этой чарующей мелодии, он узнал свой голос, предлагающий провести мероприятия по бомбардировке объекта.

«К е… матери, в мелкие щепки, разе…ть, раздраконить все там в пиз…»

Вдобавок, толково объяснили, что если в свое время не пожалели гипертоника, генерального прокурора. Показав всей стране его молодецкую удаль, прыжки и постельные кульбиты с проститутками. То уж его-то, ментовскую рожу, за милую душу сольют средствам массовой информации (хотя толку от них в серьезной работе мало, но зато вони бывает предостаточно). После всенародной стирки и полоскания милицейского грязного белья, не задумываясь ни минуты, его отдадут на растерзание заранее прирученным следователям из доблестной прокуратуры.

Перспективы были набросаны, только держись.

По поводу тетради с записями Данилы, стоящих за его спиной людей успокоили основательно. На территории колонии ее уже не было. Лежит она надежно в яйце, а яйцо в ларце, а ларец висит на дубе, который в свою очередь находиться за тридевять земель…

Показали этому «неверующему Фоме» даже отдельные копии, снятые на скверной канцелярской технике. Сведения кое-какие там есть, но малозначащие и второстепенные, не стоящие выеденного человеческого яйца. Так как автор этих «Записок современника» был человеком малограмотным. Свои же мысли на бумаге, выражал корявым и только ему понятным языком.

После состоявшегося задушевного разговора между представителями двух ведомств, двенадцать чиновников МВД, включая Минюст, Генпрокуратуру, Минэкономики и что-то еще по мелочам, было арестовано. Заместителю министра внутренних дел и еще трем чиновникам из высших эшелонов власти, исходя из их ранних заслуг перед родиной, было позволено покончить жизнь самоубийством. Тем из них, у кого рука от постоянного пьянства дрожала и пуля рикошетом могла уйти в потолок, помогли это сделать специалисты.

Перед тем, как схваченные за руку жулики, привели приговор виртуального суда в исполнении, их успокоили. Возможно, — сказали им, — то, что вы нахапали за это время, на воровстве и взятках в казну (вернее, в закрытые и никому не подконтрольные фонды) заберут не все. Какую-то часть имущества оставят женам, любовницам и детям.

Было ли им после этого спокойнее ложиться виском на дуло пистолета?

Скорее уверенное — «да», чем беспощадное и бескомпромиссное- «нет». Но это только предположение. Подтвердить или опровергнуть его, нам не представляется возможным.

* * *

Мелкие и крупные расхитители государственных богатств были обескуражены всем произошедшим. Сидящим в камерах чиновникам их бывшие, остающиеся на воле дружки-подельники, даже плевенькой передачи не организовали.

И это называется настоящая мужская дружба?

После таких горестных вопросов, задаваемых самому себе в минуты отчаяния, наступало просветление, результатом которого были радостные, поражающие следователей, правдивые и очень подробные показания.

Казик Душанбинский, видя с какой скоростью разворачиваются события, сломя голову рванул в свою испанскую избушку-развалюшку. Оттуда, из далекой и загадочной Гренады, присмиревшим голосом пригрозил Рысаку, главному гаду из-за которого рухнула хорошо отлаженная система зарабатывания денег. Пообещал ему «смерти мгновенной» и другие неприятные последствия. Но на организацию и претворение в жизнь угроз, пока катастрофически не хватало времени.