Легионеры - [40]

Но это была депрессия не сытого, избалованного плейбоя, которому надоела праздная жизнь, а другой он не знает и по этому придумывает заграничное слово «сплин». Депрессия настигшая Алексея, была основана на полной физической изношенности и моральной усталости. Из этого состояния его вывел пожилой работяга, спавший на соседней койке.

— Давно я, хлопец, за тобой наблюдаю, как ты рвешь себе жилы. Ты не обижайся, что я тебе в «черный сон» не даю провалиться. Послушай старого человека может, что и пригодиться. Тебе, хлопец плотют не за носилко-километры, а за время проведенное на объекте.

По всему чувствовалось, что сосед готовиться к долгому и обстоятельному разговору. У Алексея, хватило сил лишь безучастно повернуть в его сторону голову и слушать совершенно не придавая значения словам.

— А когда тебя подгоняют штукатуры да разные маляры, не обращай внимания. Это они орут и подгоняют таких как ты, подносчиков раствора для куража, для создания хоть какого-то веселья. Между нами говоря, работа у них сама по себе скучна и неинтересна, вот ее чуток и приукрашивают. Они ведь такие же как и мы с тобой. А известку, которую ты сверх всяких мыслимых сил им тягаешь, они все равно, добрую половину, тайком вываливают в отходы. А вот то, что ты не ешь — это очень плохо. И глаза у тебя стали какие-то пустые.

Он говорил и в то же время доставал из тумбочки какие-то пакеты, кульки, мешочки. Насыпал в глубокую пластмассовую миску разных видов хлопьев, добавил туда жирного молока и протянул Алексею.

— Знаю. Знаю, что не хочешь. А всякую химию, есть хочешь? А таблетки через клизьму начнут в тебя пулять, — он округлил глаза и с деланным ужасом произнес. — Вряд ли такое издевательство над мужчиной, тебе понравиться.

У Алексея не было сил даже сопротивляться. И его сосед, которого другие окликали уважительным словом «Механик», почти насильно заставил его этот силос из орехов, дробленного зерна, изюма съесть, кормя из ложки, аки дитятю неразумную. После чего Алексей заснул даже не найдя сил раздеться. Оставшиеся силы ушли на переваривание проглоченной еды.

* * *

После того знаменитого кормления, когда здорового, физически мощного мужика кормили из ложечки, а он, сквозь пелену слез, послушно открывал рот и глотал то, что ему осторожно закладывал человек, годившийся ему в отцы, прошло несколько дней.

Алексей и сам не заметил, как постепенно сошелся с Механиком или Рюриковым Степаном Андреевичем, так его звали на самом деле. Однако на стройке, никто так никого не кликал, а обращался по простому, либо Механик, либо Андреич. Для него же самого, принципиального значения форма обращения не имела.

Андреич был точно в таком же положении, что и Алексей. Но его знания в строительном деле, вне всякого сомнения выделяли его из общей массы. Видно Алексей ему чем-то приглянулся и он, не боясь прогневать большое начальство, попросил Залупенко перевести его на другую более спокойную операцию «связывать» арматурные конструкции.

Тот согласился практически сразу, даже не расспрашивая причин просителя, только попросил Андреича первое время проконтролировать работника и правильно все своему подопечному объяснить. Вроде разговор был окончен, но Механик не уходил, мял свой малахай в руках и смущенно топтался.

— Что еще? — Залупенко был удивлен, вроде как все решили, обо всем договорились.

— Так я насчет оплаты этому пареньку, он вроде перешел на другую, должно быть более серьезную работу, что ему передать-то, да и не лодырь, — он продолжал мять шапку.

— Шесть евро в час, тебя устроит? — однако, увидев как тот поморщился, достал какие-то бумаги, сверился с записями и примирительно сообщил. — Восемь.

Новая работа была гораздо легче, заработок больше. Получается, что если ты выдержал испытание. В туалете не повесился и до смерти не напился, то судьба к тебе становиться благосклонна. Нестыковочка получается с современным миром…

В течение десяти минут до начала работы, Механик показал Алексею, что такое точечная сварка и в буквальном смысле на пальцах, объяснил и показал для чего она необходима. После этого, он пару раз еще подходил, поправлял, показывал и помогал Алексею освоить эту нехитрую премудрость. А у того, к обоюдной радости все стало получаться.

* * *

— Я ведь для чего здесь нахожусь? — после работы, что-то на ходу мастеря, подправляя и перекусывая, разговорился Степан Андреевич. — После того, как умер от чернобыльской беды мой единственный сынок Степушка. Кстати, на тебя уж больно похож был. Они мне выдали медальку-то. Красивый такой кругляшок, блестящий. Жена моя, как увидела, что ей заместо сына отдали, слегла в постель, все болезни на нее разом и навалились. Невестка, оставила двоих внуков нам на попечение, сама сюда подалась, на заработки и попросту пропала здесь, сгинула. Говорят, наших девчат, здесь в развратных-то домах попользуют, а потом, свои же, русские, басурманом в разные арабские страны продают. Может она не по этой части? Как думаешь, Алеша?

Если бы его, в той стране, где от каждодневной подготовки к войне, небо всегда хмурое, а хлебушек постоянно горек, научили словам утешения, он бы их сказал. Но не знал он этих слов. Только-то и смог, что пожать плечами и стыдливо отвернуться.