Легионер. Пять лет во Французском Иностранном легионе - [9]
После ужина нам предоставляется около часа свободного времени, когда можно пойти в фойе и выпить пива, прежде чем приниматься за приведение своего имущества в порядок перед аппель. В фойе имеется бар со стойкой, несколько круглых металлических столиков, стол для французского бильярда и сломанный бильярдный автомат. Пиво поглощается в больших количествах, и выявляются личности, обладающие недюжинными способностями в этом отношении.
Немцы держатся очень дружно. Да и все другие предпочитают водиться со своими. Оно и понятно, когда не знаешь чужого языка. Если же приходится переходить на французский, то все — голландцы, немцы, испанцы и итальянцы — сталкиваются с одними и теми же трудностями. По-французски говорят капралы и сержанты, на этом же языке отдаются приказы, но в казармах и фойе его полностью вытесняют немецкий, итальянский и испанский. В легионе представлены пятьдесят две национальности. Больше всего немцев, за ними в порядке убывания идут испанцы, итальянцы, венгры, голландцы, скандинавы, греки и все остальные. Англичане замыкают список.
У нас образовался маленький кружок людей, говорящих на английском. Помимо меня, в него входят Рене Бауманн, голландец де Грааф, который занимает соседнюю со мной койку, затесавшийся в наши ряды немец Дамс и еще один англичанин, Робин Уайт. У нас свой столик в фойе, и мы скидываемся на пиво.
Уайт завершил курс начальной подготовки и убывает вместе со своей ротой. Он очень высокого мнения о легионе и о нашем командире. Уайт говорит, что начальная подготовка — суровое испытание, но его можно выдержать, если подойти к делу правильно. Что именно он имеет в виду, не совсем ясно. Уайт не слишком разговорчив, и трудно понять, что у него на душе. В обмен на полезную информацию о легионе я рассказал ему, что сейчас происходит в Англии, — хотя обмен вряд ли равноценный. Ближайшие две недели будут, по-видимому, посвящены генеральной весенней уборке, которая всегда предшествует начальному курсу. При этом казармы внутри красятся заново, полы отдраиваются, все оборудование, оружие и прочее имущество чистится до блеска. Если верить Уайту, потрудиться придется основательно.
В нашей казарме, помимо Дамса, де Граафа и меня, еще девять человек, по большей части немцы. Среди них выделяется здоровенный парень по фамилии Вормсер, он говорит громче всех и знает все лучше всех. Он, похоже, заправляет всей их компанией, и лучше держаться от него подальше. Да и дружить с ним никакого желания нет. Его первый приспешник — некий Мальц, который первым смеется, когда Вормсер отпускает шутку, и первым бежит в фойе, если Вормсеру хочется пива.
Аппель прошел спокойно. Мы стояли возле своих постелей, готовые к тому, что на нас обрушится крыша, однако обошлось без ЧП. Сержант медленно прошелся вдоль рядов, бросая на нас угрожающие взгляды, но этим все и ограничилось. Капрал вовсю старался внушить нам, что курс молодого бойца толком еще не начался, а вот когда он начнется, аппель будет выглядеть совсем иначе.
Генеральная уборка началась. Весь день мы красили стены казармы с помощью распылителей. Известь, содержащаяся в краске, ужасно воняет, а попадая в глаза и в горло, вызывает болезненные ощущения. От холода у меня растрескались руки, и известь их еще больше разъедает. А я-то надеялся погреться здесь на солнце!
Сегодня опять целый день возились с краской, после чего надо было как следует отмыться. Здание казармы трехэтажное, но водопроводные краны и канализационная система есть только на первом этаже, а чтобы краны работали, надо таскать воду ведрами на третий этаж, откуда она поступает вниз. Каких-либо шлангов и насосов не имеется. Помывка личного состава занимает два часа. Солдаты с ведрами непрерывно карабкаются вверх по ступенькам, вода расплескивается и низвергается Ниагарским водопадом по шести лестничным маршам. Капралы ругаются и бегают взад и вперед, пытаясь навести порядок, но лишь усиливают всеобщий хаос.
Погода ухудшается, мы все время мерзнем. От краски щиплет глаза, болит горло и зудит кожа. Из-за всего этого жизнь становится тягостной. У меня проснулся волчий аппетит, и, к сожалению, у других тоже. Еды на всех явно не хватает. Согласно пророчествам Уайта, с началом инструксьон аппетит возрастет еще больше, денег не будет, и тогда-то люди предстанут в своем истинном обличье. Возобладают жадность и эгоизм, каждый будет за себя и против всех.
С сигаретами тоже плохо, хотя нам и выдают по шестнадцать пачек в месяц. Заядлые курильщики, у которых кончились деньги, рыскают по всей куартье (территории части) в поисках «бычков». Наиболее изголодавшиеся по куреву продают часы и другие личные вещи за бесценок, чтобы купить несколько пачек.
У многих расстроен кишечник. Тем, у кого он в порядке, лафа: больше еды достанется!
Капитан Прат-Марка, который представляется мне образцом французского офицера — держится спокойно и замкнуто, строго следит за дисциплиной, но справедлив, — приехал сегодня посмотреть нашу работу и посочувствовал тем, кто распыляет ядовитую краску. Я уже не могу ни говорить, ни притронуться к чему-либо. Когда моешь руки, кажется, что суешь их в огонь.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.