Легион под знаком Погони - [58]

По одной версии, уже на этом первом совещании было создано «Белорусское народное партизанское движение» – объединение партизанских отрядов во главе с полковником И. Шанько (бывший лейтенант Красной Армии, повышенный в звании «Советом атаманов»). Он возглавил Главный штаб партизанского движения, и его заместителями стали члены Громады – Я. Харевский и В. Лукашик. По другой версии, на первом совещании был сформирован только «Совет атаманов», а централизованное управление партизанским движением было создано на втором совещании, которое состоялось в ноябре 1942 г.[316]

Почти с самого первого дня своего основания белорусское партизанское движение пребывало в полном бездействии. И такая ситуация оставалась, по сути, неизменной до мая 1943 г., когда в западные области Белоруссии из восточной части республики, а также с территории Украины начали перебрасываться крупные советские партизанские силы. Всего до зимы 1944 г. сюда передислоцировалось 16 соединений (около 8000 опытных и хорошо вооруженных бойцов, командиров и политработников). Эта акция имела несколько задач: распространить советское партизанское движение на эти районы Белоруссии и, по возможности, уничтожить здесь все проявления так называемой «партизанщины». Документы свидетельствуют, что советское военно-политическое руководство не видело в лице белорусских националистов и подчиненных им отрядах серьезных идеологических конкурентов. Вероятнее всего, оно не считало их даже националистами. По мнению советского руководства, создание и деятельность таких отрядов было обычной «атаманщиной» в худшем смысле этого слова: то есть, неконтролируемая вооруженная сила, которая неизвестно чем занимается, и неизвестно кому служит. Таких отрядов было достаточно не только в Белоруссии. Советские партизаны могли действовать по всем законам военного времени. Однако сначала было принято решение путем переговоров склонить их к переходу на советскую сторону. И в мае 1943 г. такие переговоры состоялись. От националистов в них принимал участие И. Шанько, а от коммунистов – полковник Г. Линьков – специальный представитель ЦШПД. Шанько было предложено присоединить свои отряды к советским партизанам, за что ему был обещан пост заместителя команди ра всеми партизанскими силами Полесья. Неизвестно, какой оборот принял разговор, но в ходе него Шанько был застрелен Линьковым. Националисты настаивают, что за отказ подчиниться коммунистам. После этого судьба самостоятельного белорусского партизанского движения была решена. Оно, фактически, распалось: часть партизан разошлись по домам, большая часть влилась в советские партизанские отряды (члены более чем 10 отрядов), некоторые, например, отряды атаманов Харевского и Товпеки, продолжали действовать дальше (по сведениям ряда историков, почти до 1948 г.)[317].

Подчеркнем, что более-менее значительное националистическое партизанское движение возникло только в Западной Белоруссии. Однако есть целый ряд свидетельств, что его пытались организовать и в центральной части республики. Тем не менее, большой роли оно здесь не играло, и сразу же было уничтожено коммунистами. Почти не известны и подробности истории местных белорусских партизан. Так, в районе Бегомля (Минский округ) действовал отряд атамана Иванова, который был расстрелян по приказу советского партизанского командира С. Ваупшасова. Официальная версия гласит, что «за отказ подчиняться». Вместе с атаманом расстреляли и всех его подчиненных. В живых осталось только два молодых партизана, которые «раскаялись»[318].

В целом, такая же участь ожидала и политические организаций белорусского Сопротивления. Узнав, что члены БНП ведут свою игру, немцы стали преследовать их наряду с коммунистами. Так, в декабре 1942 г. был арестован и замучен в тюрьме ксендз Годлевский, а многие его сторонники были брошены в концлагеря. Партия, и так находившаяся на нелегальном положении, была вынуждена и вовсе уйти в глубокое подполье. В этот период В. Радько принял решение приостановить антинемецкую деятельность и занялся поиском союзников на будущее, которое предполагало дальнейшую борьбу, как против Германии, так и против СССР.

21-22 ноября 1943 г. в Житомирских лесах (Украина) состоялась нелегальная 1-я Конференция угнетенных народов Восточной Европы и Азии. Это мероприятие было организовано по инициативе ОУН и проводилось на территории, подконтрольной Украинской повстанческой армии (УПА). Помимо хозяев встречи – украинцев, в конференции участвовало еще 12 делегаций, представлявших, как было заявлено, различные «национально-революционные организации». Всего прибыло 39 делегатов, и, как правило, это были члены входивших в УПА национальных формирований, полностью зависящие от устроителей мероприятия. Белорусская делегация являлась исключением из этого правила. Оба ее члена – капитан В. Ермакович и старший лейтенант Г. Малиновский – на самом деле представляли «национальную организацию» – БНП. Конференция приняла несколько политико-организационных постановлений и одобрила обращение «Ко всем народам Восточной Европы и Азии». В последнем, программном документе всего мероприятия разъяснялось положение этих народов, задачи, стоящие перед ними и перспективы совместной борьбы. Обращение подписали представители всех делегаций, в том числе белорусский капитан В. Ермакович. Справедливости ради стоит сказать, что за этими фразами ничего не стояло. Наметившийся союз «ОУН – БНП» так и остался на уровне деклараций