Легенды танкистов - [29]

— Ну не пробил и не пробил! — возмутился Вася. — Чепуха, с кем не бывает! Что за пережитки феодализма?

— Это у вас, гайдзинов, чепуха, а там… Ай, да чего говорить, все равно не поймете, — махнул рукой мордоворот. — Все, езжайте отсюда. Нечего глазеть, неприлично!

— С этим «древним народом с уникальной культурой» мы точно не соскучимся, — пробормотал Ганс Шмульке, откидывая люк мехвода. — Mein lieber Freund Василий, остается надеяться лишь на одно: японцев отсюда никогда не выпустят!

— Почему нет? — пожал плечами Вася. — Это же круто! Одно непробитие и тебе командир экипажа сразу катаной по черепу! На голдовые аптечки тратиться не надо!

— Воображаю какие будут последствия, если вообще не попадешь…

Сервер отключен

После неожиданного и краткосрочного визита на строящуюся базу ВМФ с кодовым наименование «Hafen» в казармах только и разговоров было о «корабликах» — тема вытеснила даже бурные обсуждения на тему «World of Warplanes». Летчики стали уже чем-то привычным и понятным, фанерные этажерки кружили над танковым полигоном ежедневно и, что характерно, больше не падали, вызывая всеобщий фурор.

От Ганса Шмульке и Васи, побывавших на закрытом объекте, не отставали: что да как выглядит, сколько народу задействовано, какой потенциал? Поскольку подписки о неразглашении оба не давали и разливаться соловьем начальство не запретило, рассказы свидетелей военно-морских чудес превращались в бурные дискуссии:

— Представляю себе, каково придется морякам на бета-тесте, — усмехаясь говорил старший лейтенант Федор Сухов с ИС-4. — Вася, ну ты представь себе такой радиообмен: «Торпедный катер! Чего встал? Плыви, свети, линкоры ждут!

— Не могу, двигатель не топовый, торпеды не прокачаны, зенитка не открыта!»

— Товарищи, может оказаться еще хуже, — серьезно сказал комиссар Котятко, принимавший самое непосредственное участие в беседе. — А как вам, допустим, такое: «Эй на эсминце! Какая-то субмарина линкоры светит! Сбегай найди!». Отвечают: «Не могу — у меня голдовые глубинные бомбы не куплены!». Ну или — «Невозможно установить кормовую башню, требуются другие винты». У меня мороз по коже, честное слово!

— Хватит, хватит! — взвыл Вася, утирая слезы с глаз. — Представляете радиограмму на HMS Hood: «Повреждение боекуладки. Чуть не взорвалось!» И сразу: «Корабль уничтожен игроком Bismark. Причина — взрыв боеукладки башенной установки типа Mk.II». А ведь можно было купить расходник «Мокрая боеукладка», олень!

— Не олень. Тюлень, — уточнил товарищ Сухов. — Ну хорошо, предположим решили они проблемы с числом орудий и боезапасом — покупать отдельные снаряды на артиллерию главного калибра, противоминную, зенитную… Но развитие?

— Моряки будут начинать с «поповок», далее придется апгрейдиться до «Наварина» и «Вюртемберга», а потом и до «Дредноута», чего такого-то? — хмыкнул Парамон Нилыч. — Предрекаю национальные ветки и крики «когда уже французов введут, всегда мечтал на „Жеригоберри“ и „Шарле Мартелле“ покататься!».

— А наведение? — вздохнул старший лейтенант. — Оптика? Ох и не завидую товарищам краснофлотцам!

— Про оптику можно спросить у янки или фрицев, — уверенно сказал Вася. — На немецком Е-100 и Т29 у амеров стоят корабельные стереоскопические дальномеры — «ушки» ведь все видели?

— На то и «Чебурашка», — согласился товарищ Котятко. — Но ради интереса разузнай, ты у нас кого хочешь разговорить можешь…

* * *

— Любопытство губит кота, — заявил Ганс Шмульке, едва Вася объявился в немецком ангаре и попросил глянуть на Е-100. — Сам знаешь, я люблю тяжелые танки, не то что вы, середнячки… Но ЭТО? Никто доселе не понял, зачем было смешивать бульдога с носорогом! Хочешь, попрошу господина унтер-офицера и возьмем тебя с собой в один из боев?

— Смешанные экипажи строжайше запрещены должностными инструкциями!

— А кто узнает? Ваш комиссар? Бухгалтерша? Во, слышишь сигнал? Это, кажется нас! Поехали?

— Рискнем, — кивнул Вася. — Хоть поглядим, как выглядят ваши хваленые тяжи изнутри. Поговаривают, что удобно, места много и бар есть.

— Свой бар вожу с собой, — Шмульке похлопал по нагрудному карману с фляжкой, полной изумительной «Переваловки» выменянной у русских на шоколад. — Забирайся через люк мехвода, там стремянка не нужна!

Унтер-офицер Фюрст посмотрел на дополнительного члена экипажа хмуро, но возмущаться не стал: оно и к лучшему, поможет заряжающему. А русский он там, бразилец или вовсе какой-нибудь папуас — дело десятое. Это ведь даже не «Маус», с Е-100 обращение нужно особое…

— Только не Koshmarin! — простонал Ганс Шмульке, заглянув в окуляр дальномера. — Да еще северный респ! Герр Фюрст, что у них с артиллерией?

— Три «Объекта 261» и две GW-Panther, — сквозь зубы процедил унтер-офицер. — На остров не полезем, верная смерть. Право сорок пять, в деревню, за домики! Заряжающий — фугас!

— Зачем фугас? — машинально переспросил Вася и тотчас прикусил язык: в боевой обстановке приказы не обсуждаются, а помешанная на ordnung'е немчура чего доброго выбросит болтливого ивана из танка — добирайся потом домой на своих двоих, если, конечно, тебя не переедет шальной Т-54!

«Зачем фугас?» стало окончательно ясно при взгляде на боеукладку — в стальных «сотах» расположились снаряды более подошедшие бы тяжелой арте: 150 миллиметров, это знаете ли, серьезно. Впрочем, процесс заряжания занимал примерно столько же времени, что и на артиллерии.