[Легенды о Камбере Кулдском 1-2] Камбер Кулдский. Святой Камбер - [41]

— Но рана…

— Если вы никому о ней не скажете, никто и не узнает, — твердо сказал Коул. — Идемте, сир. — Он взял короля под руку. — Прием скоро начнется, и вам нужно переодеться. А я пока распоряжусь, чтобы тело отправили в Кайрори.

С сожалением, но без прежнего ужаса Имре еще раз взглянул на труп Катана и коснулся его плеча, как бы прощаясь с ним. Он вздохнул и поднялся на ноги.

Но он не принял руку, протянутую Коулом, и не взглянул ему в глаза.

* * *

Оставив короля в руках слуг, бросившихся мыть и переодевать его, старый интриган был очень задумчив и обеспокоен, и когда он отдавал распоряжения охранникам, слова его были обдуманны и осторожны.

Через полчаса с приказами, которые он написал, Коул постучал в покои короля и вошел туда, не дожидаясь, пока слуга впустит его.

Из соседней комнаты раздался звон разбитой бутылки, и тут же оттуда вылетел слуга, стараясь стереть ярко-красное пятно на своей белой ливрее. Почти сразу же раздался голос Имре, требовавшего еще вина. По голосу можно было понять, что он и так уже выпил больше чем достаточно.

— Сир, — начал Коул, осторожно входя в спальню. — Уже давно пора.

Занавеси алькова откинулись, и оттуда показалась всклокоченная, с дикими глазами голова Имре. Одной рукой он стискивал ткань занавеси, а в другой держал серебряный бокал. Имре был одет в короткую тунику алого бархата, разукрашенную золотым шитьем.

Двое слуг, одетых в белые ливреи с белым мехом, были очень испуганы. Один держал в дрожащих пальцах корону, а другой стискивал гребень из слоновой кости. Во второй комнате, служившей гардеробной Имре, царил хаос: перевернутые стулья, ящики с одеждой, а посреди комнаты, на полу, валялась окровавленная белая бархатная одежда. Нетрудно было представить, что творил здесь Имре, оставшись в обществе бессловесных перепуганных слуг и выпив огромное количество вина на пустой желудок.

Слуга с гребнем шевельнулся и поднес руку к голове короля, но остановился и испуганно оглянулся на Коула.

— Его милость решил сегодня надеть алую тунику, милорд, — объяснил он дрожащим голосом.

В его тоне слышалось явное неодобрение, и он ждал поддержки знатного дворянина.

— Это его воля, — ответил Коул. Он поклонился королю и спрятал документ, который держал в руке, в складках своей туники.

— Сир, вашего появления ожидает весь двор. Если вы позволите, я помогу вам закончить туалет, и мы сможем отослать слуг, чтобы они выполнили другие свои обязанности.

Имре посмотрел на него, покачиваясь на нетвердых ногах, и глупо хихикнул.

— Конечно, мой друг. Отошли прочь этих идиотов.

Схватив гребень, он сделал отчаянную попытку расчесать волосы, выплеснув при этом вино из бокала на новую тунику. Тогда он встал и без слов отдал Коулу бокал, который тот поставил на маленький столик.

Коул показал слугам на кучу окровавленной одежды и шепотом приказал немедленно сжечь ее.

Выпроводив слуг, он закрыл дверь и вернулся к Имре, который, стараясь причесаться, взлохматил волосы еще больше.

С улыбкой и поклоном Коул взял гребень из рук Имре и стал расчесывать каштановые волосы.

Закончив, он повернулся, чтобы взять в руки корону, но тут же отложил ее, чтобы воспрепятствовать Имре допить оставшееся в бокале вино.

К счастью, Имре находился в благодушном настроении, так что он не сопротивлялся и покорно отдал Коулу бокал. Но Имре и так уже много выпил.

Сможет ли король без посторонней помощи покинуть Большой зал, это Коула не волновало, но он по крайней мере должен прийти туда сам, иначе принцесса Эриелла, которая и так была в ярости из-за его опоздания, разозлится еще больше. Коул отставил подальше бокал с вином. Он надеялся, что Имре не будет устраивать сцен, — король, когда напивался, становился упрям и несговорчив.

Но на этот раз Имре не сопротивлялся. Он полностью подчинился Коулу, и тот водрузил на него корону. Затем король спокойно стоял, пока Коул накидывал и поправлял горностаевую мантию.

Мех горностая эффектно контрастировал с кроваво-красной туникой. И только когда они вышли из дверей и Имре тяжело оперся на его руку, Коул вспомнил о документе, спрятанном в тунике. Он развернул Имре и повел к письменному столу.

Там он положил перед ним документ.

— Еще одно, сир, — сказал он, — и мы пойдем в зал, где сможем хорошенько выпить.

Он обмакнул перо в чернила и протянул его Имре. Глаза короля стали холодными, как два агата, и Коул внезапно понял, что весь пьяный вид короля был лишь маской.

— Это приказ относительно Камбера? — спросил Имре, тщательно выговаривая каждый слог.

Коул кивнул. Искра сомнения вспыхнула в его мозгу, хотя на лице не отразилось никаких эмоций.

Имре долго смотрел на Коула, выхватил перо из его рук и написал свое имя внизу страницы. Изумленный Коул смотрел, как Имре с силой воткнул перо в чернильницу, будто ставя точку над всем делом, и отвернулся. Король даже не прочел бумагу.

— Вы не хотите прочесть, сир?

— Нет.

Король отошел в сторону, опустив голову. Коул посмотрел на подпись Имре, на слова, им написанные, и после некоторых колебаний рискнул спросить:

— Я ведь много написал, сир. А если это смертный приговор для всех?

— Даже ты не решился бы на это, — тихо ответил Имре, не глядя на Коула. — Я подписал; многие сочли бы это за знак доверия. Ты сомневаешься в моей способности мыслить?