Легенды народного сказителя - [30]

– Пойдите к судье, только он разберется в вашем споре.

Пришли они к дому судьи, постучались.

– Что привело вас ко мне, уважаемые? – спрашивает их судья.

– Да быть срезанной моей бороде! – отвечает ему Мешед-Али. -Купил я у этого бедняка мула. Мы договорились, что если этот мул сходит в Москву, отнесет моему брату письмо и принесет ответ, я беру этого мула за пять тысяч рублей. Мул отнес мое письмо и принес ответ от брата... Я заплатил бедняку за мула пять тысяч рублей. Потом сел я на мула, чтобы самому съездить в Москву. Только выехал за ворота, мул как понесет меня, а потом увидел мышиную нору и залез в нее.

– Мешед-Али, – смеется судья. – Мулу не пролезть в мышиную нору.

– Отцом клянусь, что это правда... Схватил я его за хвост, – продолжал Мешед-Али, – и стал тащить. Хвост оторвался – а мул в мышиную нору ушел... Не веришь – вот хвост!

Мешед-Али не успел вынуть и показать хвост мула, как видит -хвост превращается в барабан.

– Это же барабан, – говорит судья.

«Ведь это был хвост мула! Как же хвост превратился в барабан?» – думает Мешед-Али.

–Огнем клянусь, -говорит судье Мешед-Али. – Вот договор с этим бедняком, по которому я у него мула купил.

Пока он вытаскивал договор, тот успел превратиться в колоду игральных карт.

– Не веришь – вот договор, – и Мешед-Али протянул судье колоду карт.

– Это же карты, – говорит судья и добавляет: – Дорогой Мешед-Али, у тебя разум помутился, над тобой надо заговор прочесть.

Эти слова вконец рассердили Мешед-Али. Он начал злиться и ходить по комнате.

– Успокойся, лучше садись, отведай плова, – предложил судья.

Сели они за стол. Только Мешед-Али коснулся плова, видит – из плова вылезли уши мула. Мешед-Али, не раздумывая, засунул руку в плов и кричит:

– Я поймал его. Он здесь, в плове.

Испугался судья, даже вскочил из-за стола.

– Да, да, он здесь, – продолжает кричать Мешед-Али.

Видит судья, что Мешед-Али и вправду сошел с ума, и приказал слугам вывести его из дома. А бедняку судья велел удалиться с глаз долой и поскорее.

Направился бедняк домой. Только он вышел на дорогу, а настречу ему слепой старик. Поздоровались они, рассказали друг другу о злой шутке над Мешед-Али, посмеялись и стали прощаться.

– Да будут тебе на пользу эти пять тысяч. Иди, проешь их на здоровье, – сказал, прощаясь, старик. – Ты, не скупясь, дал мне свои последние пять рублей. За твою доброту я подарил тебе пять тысяч.

Топнул старик ногой о землю и превратился в дьявола.

«Теперь у меня много денег, – думал бедняк. – Нужно пойти в селение Арискюш и еду детям купить».

Снова пустился бедняк в путь, идет и думает: «Как же так, пять рублей я дал ашугу во имя Бога, а Бог наградил меня черствым чуреком и стаканом чая; еще пять рублей я дал во имя дьявола, и Шагаду вернул мне пять тысяч, как и обещал. Где же правда?»

Но тут бедняк понял, как проголодался, и решил купить себе еды. Но от радости, что у него теперь так много денег, не удержался и выпил араги.

Сколько он выпил, нам не ведомо, только проснулся бедняк где-то в лесу: ни денег, ни одежды, хорошо еще сам живой.

«Да, – подумал бедняк. – Бог мне хотя бы черствый чурек и стакан чая за мои пять рублей дал, а Шагаду что дал, то и взял, да я еще за это мои пять рублей заплатил».

Правильно говорят в народе: «Подружившись с дьяволом – наказан будешь!»

Отец и сын

В одном ауле жил бедный крестьянин, и был у него сын, которого он очень любил. Однажды отправились они вдвоем на дальнее поле. А дорога проходила через лес. Идут они с мотыгами на плечах и с хурджунами за спиной. Отец вспоминает о том, сколько трудностей пережили они с матерью, пока вырастили сына. А взрослый сын – радость родителей – ни о чем не думает, идет радостный и веселый. То обгонит отца, то отстанет, чтобы лесных орехов нарвать.

Долго ли они шли или не долго, но старый отец очень устал. И решил он тогда попросить сына, чтобы тот взял его на спину и немного понес.

– Сынок, ноги мои отказываются идти дальше. Посади меня на себя и немного понеси. Я отдохну, а там, смотришь, и сам пойду, -сказал отец, решив тем самым испытать сыновние чувства.

Сын не стал возражать. Он посадил отца к себе на спину, и они продолжили путь. В лесу птицы песни поют. И каждая – на свой лад. Решил отец узнать у сына, что это за птицы, и спрашивает:

– Сынок, ты не скажешь, что это за птица поет?

– Не знаю, – отвечает сын, с трудом переводя дыхание.

Идут они дальше. А когда прошли мимо старого дуба, отец снова спрашивает:

– Сынок, а не скажешь ли ты мне, что это за дерево?

А сын с раздражением ему в ответ:

– Не знаю!

Идут дальше. А когда они стали проходить мимо родника, отец опять спрашивает:

– Сынок, а не знаешь ли ты, где здесь поблизости можно напиться?

Рассердился сын и зло отвечает:

– Мало того, что на мне сидишь, еще и глупые вопросы задаешь... Не знаю!

– Чего ты сердишься, сынок, – спокойно говорит отец, – пронес меня несколько шагов и уже попрекаешь. А как же я носил тебя, когда ты был маленьким, и отвечал на все твои вопросы?.. Подожди, дай сойду!..

Воистину, коль своих ног нет, на чужую спину не надейся, и старый отец зашагал рядом с сыном.

Долго шли они – старый отец и сын. И оба молчали. Каждый думал о своем: сын о том, что обидел отца, а отец о том, что придет время, когда и сын будет отцом и узнает, каково оно – чувство обиды, нанесенное сыном.