Легенды бандитской Одессы - [11]

Вскоре стали известны подробности ограбления дома семейства В. и исчезновения молодой княжны. Банде преступников помогал дворецкий. Он передал Марии письмо, якобы написанное ее женихом, офицером Горчаковым. Поддельное письмо содержало просьбу приехать в порт как можно скорее. Жених якобы писал, что он ждет Марию для тайного обручения. Девушка поспешила к любимому. И… была схвачена Степановым. Вместе с другими пленницами бывший возлюбленный планировал продать и юную княжну.

Шхуна с невольницами под покровом ночи отошла от причала и направилась в сторону Турции. Ограбление дома отца Марии стало своеобразной дымовой завесой, причем у этой завесы было целых две цели. Во-первых, конечно, скрыть исчезновение девушки, а во-вторых — направить полицию по ложному следу. Ведь на богатый дом семейства В. могла напасть любая городская банда, да и залетные тоже могли появиться. Вот они будто бы и украли семнадцатилетнюю Марию.

Банду Степанова в дом под покровом ночи пустил все тот же дворецкий, польстившись на обещание части награбленного. Кроме того, Степанов пообещал ему новый паспорт и безбедную жизнь за границей. Старшего из семейства В. убили в постели тремя ударами ножа, затем преступники вынесли из дома все драгоценности, 49 тысяч рублей ассигнациями. Трех человек из прислуги бандиты застрелили как ненужных свидетелей. Убит был также и продажный дворецкий. С ним не пожелали делиться, к тому же он много знал о планах банды Степанова.

Шхуна тем временем уже вышла в нейтральные воды и взяла курс на Стамбул. В трюме корабля томились тридцать привлекательных молодых одесситок. Мария, узнав об этом, поняла, что вместе с другими будет продана на невольничьем рынке. (Заметим, что на дворе уже вторая половина XIX века, а «просвещенные европейцы» вовсю поставляют товар на невольничьи рынки… Более того, их с удовольствием приобретают евнухи для гаремов богачей и содержатели домов терпимости.) В отчаянии девушка решила покончить жизнь самоубийством. Она прыгнула в море, и, увы… к берегу прибило ее труп.

Мы еще познакомимся с подобными аферами, когда девушка могла находиться уже где угодно, а бандиты продолжали требовать выкуп у ее родственников. Полиция нечто подобное подозревала, тем более что тело несчастной уже было найдено. За домом В. была установлена слежка. И вскоре правоохранители убедились в своей правоте — Степанов потребовал у старшего брата Марии 20 тысяч рублей за возврат девушки. Бандиты утверждали, что ее содержат на одной из пригородных дач. Причем деньги следовало передать похитителям сразу — золотом или ассигнациями. В полицию бандиты соваться не советовали — иначе они убьют Марию.

Но преступников взяли — вместе со Степановым полиция арестовала четверых его подельников. Арестованным грозила смертная казнь. Во время заседания суда Горчаков ворвался в зал и расстрелял и Степанова, и его подручных.

Но почему, спросит нас читатель, вы поместили эту историю в главу, которая рассказывает о проституции? Ответ очевиден — Степанов и подобные ему продавали девушек не только благородного происхождения, но и красавиц, которых похищали в том числе и из домов терпимости. Непокорные чаще кончали жизнь самоубийством, но иногда их и убивали.

Надо признать, что не все одесские проститутки были законопослушными. В архивах Одессы сохранилось немало уголовных дел, повествующих о том, как «ночные бабочки» вступали в сговор с уголовниками, грабили и убивали своих клиентов. Но бывало и так, что они поставляли бандитам своих «коллег»…

Проституция в Одессе не была, как мы уже говорили, делом постыдным. Многие из жриц любви были достаточно гордыми и самолюбивыми. Они считали возможным выбирать себе клиентов по собственному вкусу. Но иногда, увы, это приводило к смерти.

Бордели, притоны, дома терпимости, располагавшиеся на Молдаванке и Пересыпи, в Романовке и на Слободке — окраинных кварталах Одессы, — зачастую работали нелегально. Власти то и дело запрещали проституцию и пытались бороться с ней. Полиция время от времени устраивала облавы на ночные заведения.

С высоты нынешнего опыта это, конечно, кажется борьбой с ветряными мельницами. Ведь запретный плод, как известно, сладок. И чем больше и усиленнее что-то запрещают, тем больше людей отдают силы, средства и иногда даже жизнь, чтобы это запрещенное получить во что бы то ни стало. Достаточно вспомнить историю «сухого закона» на любом континенте.

Но вернемся к Черному морю. Как правило, в Одессе этого времени за вывеской игорных домов скрывались подпольные притоны и дома терпимости. Чаще их содержали уважаемые в городе и к тому же не самые бедные люди. Одна из известных сетей подпольных публичных домов принадлежала зажиточному мещанину З. Полиция обвиняла его в растлении малолетних, создании нелегальных притонов и подпольных борделей. Благодаря показаниям одной из несовершеннолетних девиц З. арестовали, а его заведения временно закрыли.

Собственно, «золотой век» публичных домов в Одессе пришелся на время правления Александра Ланжерона. Только тогда все заведения были открыты и работали вполне официально.