Легенда О Юргене Ужасном, Покорителе, Герое И Полубоге - [2]

Слегка обалдевший басилей сделал знак рукой поперек горла. Подожди, мол, подавился я... Эффект оказался неожиданный - не в меру ретивый стражник понял все по своему, и одним скальдом на земле стало меньше. - Ты чего? - тихо спросил Эврисфон у довольно скалящегося стражника. - Ты его... Зачем? Стражник перестал лыбиться: - Я думал... Режь, мол, гада - развелось, понимаешь, стихоплетов! сказал тот и преданно посмотрел в глаза басилея. Эврисфон подумал, подумал, но стражник был хорошим воином и предавать не умел - то ли в силу уникальной честности, то ли в силу столь же уникальной тупости. Герой же малость перестарался - в список убитых навсегда входило четыре человека. Басилей распорядился добавить в список пятого... Для ровного счета. Авось не заметят. В канцелярии тоже умели думать. И надумали. После чего злополучный список попал в руки особой судебной палаты. Затем - в жреческую коллегию. Так Герой впервые пошел по рукам.

...В белой мантии с кровавым подбоем пятый басилей Мидлгарда Эврисфон Протикапеец вышел на балкон. Страшно болела голова. С похмелья. Никому не нужная казнь после еще менее нужного суда раздражала. Герой! - Приведите обвиняемого. - приказал басилей и поморщился. Герой! Понаделал Зевс... А отдуваться басилею. Арестованный вид имел странный. Во-первых: чумазый - конунгу Зверофссону с его легендарной лужей такое и не снилось. Во-вторых... - Вы кого привели? - тихо спросил басилей, и судебные исполнители шестым чувством определили - будет зверствовать. Злостному нарушителю спокойствия, массовому маньяку-убийце, осквернителю всевозможных святилищ, грабителю могил (вот на кого в судебной палате списали то нашумевшее дело... - смекнул Эврисфон), и, наконец, насильнику-извращенцу (половина девственниц-весталок города ходила с подозрительно довольными лицами и округлившимися животами) на вид можно было дать от силы лет восемь... Судебная коллегия предлагала двенадцать строгого режима, а жрецы синедриона - сожжение на костре. Обвиняемый, сиречь Герой, Сын и Полубог в одной скромной (если не сказать - драной) упаковке, не предлагал ничего. Пацан угрюмо оглядывался, явно отыскивая плохо лежащие вещи. Взгляд его грязносерых, в тон хламиды, глаз остановился на кошельке басилея, и тот внезапно понял - сопрет. Хоть гвоздями приколачивай... Маслом смажет и - сопрет. Кошелек, гвоздь, масло... Басилей было подумал, что сходит с ума, но... - Мальчик? - только и смог вымолвить басилей. - Мимо. - отрезал пацан. Последние сомнения Эврисфона развеялись. Он видел перед собой Спасителя, пришедшего искупить чужие грехи. Всегда страдают невинные - подумал басилей. - Как зовут юного возмутителя спокойствия? - обратился басилей к писцу. Тот покачал головой: - На вопросы он не отвечает, а соседи... те, что остались в живых конечно... назвали... Вот краткий перечень. - Читай. - коротко приказал басилей. - Э-э... Угу. Помет дохлой ящерицы-помойницы, жертва аборта, евнухово семя... - забубнил исполнительный писец, наливаясь кричаще яркой краской. Никто бы и не подумал, что судебный исполнитель... - Стоп. - сказал Эврисфон. - Достаточно. И тут подал голос мальчик, про которого все малость подзабыли: - Юрген Ужасный... Ну я поплыл, дяденька басилей... Гробовое молчание стало ему ответом. Первым встрепенулся дежурный центурион. - Нет уж, нет уж. - сказал он, являя миру багровое, словно помидор в самом соку, лицо, похожее на кусок сырого мяса и на обожженный солнцем кирпич одновременно. - Нет уж, нет уж... Гурген, Мурген или как тебя там. Пошли салабон, объясню, как следует обращаться к старшим по званию. Разрешите, басилей? И, не дожидаясь согласия, центурион мягко, на посторонний взгляд даже нежно опустил свою лапищу парню на угловатое детское плечо. (Кто не видел, тот не знает, что когда-то старший центурион Кирикос таким же мягким движением сломал шею быку, бросившемуся на басилееву колесницу. ) Плечико оказалось нефиговое. Центурион разом спал с лица и опустился на колени. Правая бьющая рука его плетью повисла вдоль тела, глаза побелели. Мальчик повернулся и исподлобья посмотрел на поверженного исполина. - Ну. - спросил он. - Драться будешь? Центурион в ужасе замотал головой. - Смотри-и... - сказал пацан. - Знаю я таких - все бы вам маленьких обижать. А я не маленький. Это я сейчас такой добрый, а в следующий раз... Центурион представил себе следующий раз и упал в обморок. Пока отзвучали крики удивления, пока младший центурион Сигурд тупо глядел на распростертое в пыли тело непосредственного начальника, пока писец старательно лил чернила на только что написанный протокол, маскируя сие под роковую неловкость, пока... Двое смотрели друг другу в глаза. Грязно серые, не по-детски серьезные против светло-карих басилеевских. Дальше было так: Мальчик смахнул с загорелого лба светлые пряди выгоревших на солнце волос и прищурился. Басилей задумчиво почесал в затылке и вздохнул. Мальчик почесал нос, промежность, и сплюнул. Басилей подергал себя за ухо и облизнул губы. Мальчик взял себя за уши и покрутил головой, проверяя их на прочность. - Издеваешься? - спросил басилей. - Ты первый начал. - ответил мальчик. Эврисфон усмехнулся. - Все по честному. Мир? Мальчик подумал. Потом еще. И лишь на третий раз согласился. - Мир. Взмахом руки басилей отослал остальных. Потом огляделся. - Лезь наверх. - предложил он Юргену c балкона. И - громким шепотом: - Пока никто не видит... ...Под веткой оливы сидел писец и делал вид что с рождения слеп, глух и страдает провалами памяти. Мальчика, нагло лезущего по акации на балкон, он не замечал в упор. Даже когда тот ухватил его волосы для лучшей опоры. - Чего тебе? - спросил мальчик, в упор глядя на басилея. Тот вздохнул. - Ты - Герой. - начал Эврисфон. - Сын Бога... Не знаю, хорошо это или плохо, но город лихорадит, словно он объелся незрелыми яблоками. Из-за тебя. Все идет наперекосяк... Даже суд и тот ненормальный. Ты притягиваешь к себе неприятности, мальчик с громким именем Юрген Занудный... - Ужасный. - поправил мальчик. Подумал и показал басилею кулак. - Юрген Ужасный. - согласился басилей с таким аргументом. - Юрген Ужасный, ублю... сын бога. Если представить Мир как Сеть, в которой мы все запутались, то Герой - это тот, кому больше всех надо - дергается, крутиться, дрыгает ногами и пробует нити на зуб... А Мировая Сеть - одна на всех. Герой геройствует, нити натягиваются, рвутся, а то и провисают в самых неожиданных местах. Словно шмель в паутине - и прилип и пауку не по зубам... А шишки шишки достаются обычным людям. Нас то больше... Куда не плюнь... - Ага, понял. - сказал мальчик. - Боги на вас плюют? Плюют. Титаны плюют? А как же! Великаны плюют, гидры всякие, чудовища там... Кто еще? Да все плюют!.. Вот я вырасту, покажу им, как слюни распускать... Всех под корень и - в яму, как мусор. - Умный мальчик. - ошарашено вымолвил басилей. - Тебе бы подучиться... да руку набить.