Легенда о Смерти - [6]
Сама же смерть — неизбежный факт, естественно вплетенный в живую ткань бытия, рубеж, «середина долгой жизни», как говорили предки-кельты, за которой — бессмертие. Смерть — это таинство прощания души с телом, и в душе бретонца оно вызывает чувство более сильное, чем страх, — почтение и глубокое уважение. Это главная мысль, главное содержание «Легенды о Смерти». В увлекательной образности повествований заключен великий духовный опыт народа, это его уроки, его наставления, обычаи, правила, заповеди, скрепляющие поколения прочными узами нравственных традиций. Это глубоко понял Анатоль Ле Бра. Составляя свою «Легенду о Смерти», он сформулировал основные темы этой «народной школы нравственности» и сгруппировал рассказы последовательно по соответствующим главам — от предзнаменований смерти до завершающей темы рая. Главная же заслуга Ле Бра — точность и образная выразительность сделанного им перевода рассказов Легенды с бретонского на французский язык, принесшая ему, по мнению французской критики, славу писателя, сумевшего «облечь в слова вечные голоса ветра, моря, леса и легенды».
Удалось ли и нам передать голос Бретани в русском переводе, судить вам, наши читатели.
Людмила Торшина
ГЛАВА I
ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ
Знамения[8] предрекают смерть. Но знамение обычно дается не тому, кому смерть угрожает. Знамение утром предвещает ее скорый приход — не позже чем через восемь дней. Вечером — все случится нескоро, может быть, через год и даже больше. Никто не умирает без предупредительного знака, посланного кому- нибудь из родных, друзей или соседей. Знамения — это как тень того, что должно произойти. Если бы мы были меньше заняты своими делами и происшествиями вокруг нас в этом мире, мы бы больше знали о том, что происходит в другом. Люди, не признающие знамений, получают их не меньше, чем те, кому они даны всегда. А не признают они их только потому, что не умеют ни видеть их, ни понимать; а может быть, потому, что они их боятся, оттого и не хотят ничего видеть и понимать в иной жизни.
* * *
Некоторые люди обладают особым даром видеть. Во времена моей молодости показывали пальцем — не без тайного страха — на тех, кто был наделен этой таинственной силой. Hennes ben eus ar pouar! Он тот, кто имеет дар! В этой особой категории людей первое место принадлежит тем, кто «прошел через освященную землю[9] и ушел из нее до своего крещения».
Вот, например, такой случай.
Родился ребенок. Отправились к ректору[10], и он назначил час крещения. Но вы же знаете, что деревенские за временем не следят. Отец и мать семейства, крестный и крестная плетутся по дороге, застревая в каждом кабачке, какие попадаются на пути, и приходят в село гораздо позже назначенного времени. А кюре устал их ждать понапрасну или отправился исполнять другие свои обязанности. Наше семейство подходит к церкви, а она заперта. Теперь их очередь поскучать, дожидаючись. Однако не жарко. Ребенок плачет. Мать заявляет, что, если они еще здесь останутся, новорожденный может помереть. И они уходят, чтобы где-то укрыться, в ближайшую харчевню. Там, выпивая свой стаканчик, они ждут возвращения священника. Вот так младенец прошел через освященную землю приходского кладбища и ушел из нее, оставшись не крещенным. И он приобретет дар видеть. Такое случается часто. Вот почему бретонцы обладают способностью видеть то, что не видно глазам большинства людей.
Звук падения предметов: мисок, тарелок, стаканов — вещей, которые, падая, разбиваются, — это знак смерти родственника или друга, находящегося в пути. Плотники, которые делают гробы, знают заранее, кто в округе должен умереть днем, а кто ночью. Они узнают об этом по звуку стучащих друг о друга досок, доносящемуся с чердака.
В округе Пемполь жены моряков, когда долго не получают вестей от своих мужей, отправляются на богомолье к святому Лу Младшему в общину Ланлу между Плуэзеком и Плуга. Они ставят святому свечу, которую приносят с собою. Если с мужем все благополучно, свеча горит радостно. Если муж мертв, свеча горит печальным пламенем, дрожит и внезапно гаснет.
Нередко больной человек, сам или его, как это называют, «дух» (его двойник), становится предсказателем собственной смерти. Он является в этом случае в самых причудливых формах и обличьях, например в виде лошади, белой или черной, в зависимости от того, ждет ли его в ином мире спасение или гибель. Одну умиравшую женщину увидели сидящей в рубахе на яблоне довольно далеко от дома; именно в этот момент у нее началась агония.
* * *
Когда без видимой причины человек вдруг вздрагивает, обычно говорят: «Анку[11] прошел». Если вас внезапно окликнут или если вы неожиданно натолкнетесь на что-нибудь, вы ведь инстинктивно вздрогнете? Это значит, что смерть, уже посягнувшая на вас, оставила вас, чтобы овладеть кем-то другим.
* * *
Неожиданно навернувшиеся на глаза слезы — знак того, что скоро вам придется оплакивать кого-то из близких.
Всякий раз перед тем, как умирал кто-нибудь из моих близких, я получала знак. Больше всего я была потрясена предзнаменованиями смерти моего мужа. Они были разные, пока семь месяцев он болел.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.