Легенда о Подкине Одноухом - [5]

– Но отец… – начал было Подкин.

– Не думай о нём, – перебила Олвин. – Он сам о себе позаботится. – Она уже тащила племянников по ступенькам вниз. – Вы должны уйти прежде, чем вас схватят Пожиралы.

Тётушка Олвин была очень сильной крольчихой, и вывернуться из её цепких лап было не так-то просто. Поэтому, хотя за спиной у них раздавались крики и звон металла, маленькие кролики послушно бежали за тётей по Манберийским туннелям. Миновав немало развилок, они оказались перед родительской спальней.

– Сюда, скорее, – прошептала тётушка Олвин, заталкивая их внутрь. Затем она заперла дверь и кинулась искать что-то под кроватью.

– Тётя, что ты делаешь? Мы должны вернуться и помочь отцу!

– Вы ему ничем не поможете. Скоро он, благослови его Богиня, отправится в Земли по ту сторону, – едва слышно ответила тётушка Олвин. Наконец она встала, прижимая к груди что-то длинное, тонкое и завёрнутое в ткань.

– Отец сказал отдать это тебе, если с ним что-нибудь случится. – Олвин вручила свёрток Подкину. – А мать велела привести вас сюда, если нора падёт.

– В спальню? – Паз смотрела на тётушку так, будто та сошла с ума. Подкин осторожно сдвинул ткань в сторону и увидел медный клинок, потемневший от времени и затупившийся, с грубо вырезанным профилем на эфесе.

– Здесь есть потайной ход. – Тётушка Олвин потянула за столбик кровати и, когда в стене открылась маленькая дверь, торопливо поцеловала детей в лоб. – Бегите. Бегите так быстро, как только можете. Идите в Красноводную нору, там вам помогут. И даже не думайте возвращаться! Забудьте об этом!

– Но как же ты? И мама? – спросил Подкин.

– За нас не волнуйтесь. Всё будет в порядке. А если нет, мы подождём вас в Землях по ту сторону. Помните, дети: ваши родители любят вас. Любят очень сильно.

С этими словами тётушка Олвин втолкнула их в потайной ход и, прежде чем они успели что-нибудь сказать или сделать, закрыла дверь и накрепко её заперла.

Глава третья. Звёздный коготь

Не стану в подробностях рассказывать, как охваченные ужасом крольчата мчались по тёмному туннелю, как, подвывая от страха, выскочили они в заснеженный лес. Ночь захлёбывалась метелью, и крольчата брели прочь от родной норы, шарахаясь от каждой тени и подозревая врага в каждом кусте.

Вам не нужно знать, сколько раз они думали о том, чтобы вернуться и попытаться спасти маму, тётушку и друзей. Или как часто падали на землю, сломленные горем, только для того, чтобы снова подняться и продолжить путь.

Та жуткая ночь осталась в памяти лишь двух крольчат: Пик был, к счастью, слишком мал и запомнил только холод, голод да тоску по маме. А Под и Паз никогда больше не говорили о ней – ни друг с другом, ни с кем-либо ещё.

Вам следует знать только то, что, когда небо на востоке начало светлеть, крольчата, шатаясь от усталости, вышли на просеку и без сил привалились к обледеневшему стволу старого дуба.

– Как думаешь, где мы? – задыхаясь, спросил Подкин. – До Красноводной ещё далеко?

– Откуда мне знать? – ответила Паз. Пик тихо спал, пригревшись у неё под туникой. Ну, хоть одному из них было тепло. – Я потерялась вскоре после того, как мы вышли из потайного хода. Может, если бы ты слушал на уроках географии…

– Ты слушала за нас обоих! – огрызнулся Подкин. – И раз уж даже ты не представляешь, где мы, значит, эти уроки были пустой тратой времени.

Крольчата замолчали, обдумывая своё незавидное положение. Они прекрасно знали, что в такую погоду в лесу долго не протянуть. Мороз погубит тебя, невзирая на тёплый мех, – если прежде не сожрут волки или медведи, не говоря уже о рыщущих в округе Пожиралах.

– Наверное, нам стоит… – начала было Паз, но её прервало хлопанье крыльев над головой. Крольчата вскинулись и увидели большую птицу, летящую над деревьями.

– Просто ворона, – с облегчением выдохнула Паз. – Я уж подумала, что это…

– Не просто ворона, – прошептал Подкин. – Это была одна из них! Ты разве не видела? У неё шипы торчали из перьев. А глаза! Глаза были красные, как у Пожирал.

– Тебе почудилось, Под. После всего, что случилось… ты слегка тронулся умом.

– Нет, я правда видел!

– Но как ворона может быть Пожиралой?

– А ты не помнишь, что говорил отец? – Подкин снова заплакал. Крупные слёзы катились по пушистым щекам и протапливали ямки в снегу. – Пожиралы меняют животных: крыс и ворон. Они превращают их в своих слуг. Ворона заметила нас и теперь расскажет им, где мы.

Слова Подкина не убедили Паз, но рассиживаться всё равно было нельзя. Может, в дороге они увидят что-нибудь, что подскажет им, куда они забрались. Ох, если бы не этот проклятый снег! Из-за него даже знакомые места казались чужими.

Уложив спящего Пика поудобнее, Паз зашагала по просеке, но вскоре обнаружила, что Подкин не спешит за ней. Он сидел, уткнувшись в свёрток, который отдала ему тётушка Олвин.

– Подкин, чего ты ждёшь? Надо идти!

Но Подкин и ухом не повёл.

– Погоди минутку, Паз. Тут что-то есть.

Прошлой ночью у Подкина не нашлось времени толком разглядеть клинок. Он использовал его вместо посоха, чтобы сподручнее было брести через сугробы, и в конце концов даже позабыл о том, что скрыто под тканью. Но теперь, когда в лес просочился призрачный свет утренней зари, Подкину стало любопытно, что же такого особенного в этом мече. Заглянув в свёрток, он обнаружил, что клинок обёрнут пергаментом.