Легенда о любви и красоте - [2]

— Ваше величество, я рад, что выбрать жениха для моей строптивой дочери Его Святейшество поручил именно вам. Всецело полагаюсь на ваш мудрый выбор, — сказал герцог Филиппо Мария, внимательно оглядывая свиту короля в догадках, кто может стать его зятем.

Виола, гордо выпрямившись, демонстрировала свое презрительное равнодушие.

— Жители Милана, приветствую вас! — громко обратился к толпе король Рене. — Мне поручено выбрать для дочери вашего герцога достойного жениха. Я прошу всех желающих выйти вперед, дабы я мог сделать выбор.

Толпа ошеломленно умолкла. Потом молодой мужской голос присвистнул:

— Вот это да!

— А что? Я попробую! — какой–то школяр, дурачась, выскочил вперед.

Вокруг раздавались недоверчивые смешки.

— И это все желающие? А говорили, у вас толпы поклонников, ваша светлость, — усмехнулся король, взглянув на Виолу, и прокричал: — Смелее! Шанс есть у каждого!

Виола побледнела.

На расчищенное стражей пространство перед помостом один за другим стали выходить пажи и придворные щеголи. С возгласом «Эх, была — не была!» из толпы под общий смех протиснулся толстый сын главы цеха кожевников. За ним, словно только теперь поверив в правдивость сказанного королем, ринулись горожане, стар и млад.

— Ты–то куда собрался, дурень, на старости лет! Смотри, первой брачной ночи не переживешь! Эй, Джанно, ты же уже женат, греховодник! Вернись обратно, пока жена не увидела! Смотрите, и послушник затесался! — витали комментарии над толпой.

Король торжествующе покосился на Виолу.

— Вам нравится кто–нибудь из них, ваша светлость? Нет ли здесь кавалера, к которому благоволит ваше сердце?

— Вы заплатили Папе, так зачем спрашивать мое мнение? — язвительностью прикрывая бушующие в груди эмоции, ответила Виола.

— Что ж, в таком случае, выбор я сделаю сам.

Король зорко и медленно всмотрелся в толпу претендентов. Не удовлетворившись этим, он также внимательно осмотрел всю площадь и вливавшиеся в нее улицы, после чего вскинул руку:

— Кто смел покинуть площадь до вынесения моего решения?! Тащите его сюда!

Стража послушно бросилась следом за фигурой, медленно двигавшейся с тележкой прочь по улице.

Сопровождаемые смешками толпы стражники под руки приволокли ослушавшегося оборванца и поставили на колени перед лестницей на помост. Точнее на одно колено, потому что вместо ноги из второй штанины торчала деревяшка.

— Кто такой? — спросил король, разглядывая неухоженную бороду и спутанные волосы нищего, торчащие из–под капюшона.

— Гвидо Ренци, горшечник, — хмуро ответил тот.

— Ты женат?

— Нет, — помедлив, словно раздумывал, не соврать ли, сказал нищий.

Король с удовлетворением кивнул.

— Тебе повезло, горшечник Гвидо. Смотри, какая тебе достанется жена! — он показал на Виолу.

— Не нужна мне жена, — хмуро и твердо ответил горшечник.

Король издевательски взглянул на Виолу.

— Какая красавица, какие роскошные волосы, просто золото, — насмешливо расхвалил он невесту. — Впрочем, я не умею слагать вирши.

Виола глубоко вонзила ногти в ладонь, скрытую длинным парчовым рукавом.

— Так почему же ты не хочешь жениться? — спросил король.

— Не прокормить мне ее. Да и вообще… нашли бы вы себе кого другого для своих забав. Вон, желающие есть, — нищий мотнул головой в сторону, где толпились женихи.

— Не переживай, заставишь ее работать, она и себя, и тебя прокормит, — ответил король и улыбнулся, довольный приведенным аргументом. — Все в собор!

— Не торопитесь, ваше величество, — произнесла Виола. — Я приняла решение посвятить себя Господу.

— Увы, герцогиня, заяви вы об этом до того, как я выбрал вам мужа, я вынужден был бы уступить, а теперь это лишь отговорка, чтобы избавиться от непонравившегося жениха.

— Я обращусь к Папе…

— И Папа отлучит вас от церкви за отказ выполнить его волю. Как я вижу, вам очень хочется покрыть позором всю свою семью.

За спиной короля Виола увидела бешеные глаза Джанкарло и скорбно нахмуренные брови отца.

Король проследил за ее взглядом и насмешливо поднял бровь, показывая, что прекрасно видит — отступать Виоле некуда.

— Что ж, ваше величество, вижу, я не ошиблась, предположив в вас полное отсутствие благородства. Можете выдать меня замуж хоть за колченогого нищего, я все равно не устану возносить хвалу Пресвятой Деве за то, что моим супругом будете не вы, — сверкнула Виола глазами.

— Герцог, сопроводите дочь к алтарю, — свирепо сказал король, шагнув по ступеням вниз, в направлении собора.

— Повелеваю: горшечник Гвидо и его жена навсегда изгоняются из Милана, — громко объявил король по окончании церемонии венчания. — А теперь, жена горшечника, снимите драгоценности и смените платье на более подобающее вашему сословию.

Придворные дамы сделали шаг к Виоле, чтобы помочь ей снять украшения, но король жестом остановил их, заметив:

— У жен нищих горшечников нет слуг.

— Могу я пожитки свои собрать? — угрюмо осведомился новобрачный.

— О, у вашего супруга, оказывается, есть имущество, — усмехнулся король, обращаясь к Виоле, срывавшей с пальцев перстни. — В таком случае, думаю, вы не сильно огорчитесь, узнав, что приданое, которое герцог дает за дочерью, я истрачу на возмещение расходов, понесенных при покупке разрешения устроить этот брак. А в качестве подарка молодоженам, повелеваю страже отвезти вас на какой–нибудь телеге за пределы Милана. Отправляйся за пожитками, — сказал король горшечнику. — Твоя жена тем временем переоденется в подходящее для нее платье.